Дэниел тяжело вздохнул и снова стал рыскать взглядом по улице, освещенной тусклым светом фонарей. Вот крыльцо, в котором вместо пяти всего четыре ступеньки. А вот в тех двух одинаковых на первый взгляд зданиях обнаружилось маленькое различие – одно из них чуточку выше другого.
И снова слова Дианы прозвучали в его ушах, на сей раз – как укор. Дэниел перестал рассматривать улицу и погрузился в мир чувств и мыслей. В груди возникла неприятная тяжесть. Особенно трудно было признать, что он, мужчина, ради которого Диана рассталась с невинностью, не стоит ее жертвы. Потому что он живет прошлым и постоянно подпитывает свою ярость и ненависть, опасаясь, что, лишившись этих эмоций, обнаружит пустоту в своей душе. Ведь он давно уже пытался совратить Диану и не довел задуманное до конца лишь потому, что жажда мести пересилила в нем похоть.
Как же она могла полюбить такого негодяя, как он? Боже, какой позор! Дэниел отошел от окна, подавленный и угрюмый, злой и на самого себя, и на Диану. Оставаться в одиночестве было выше его душевных сил, и он решительно направился в спальню, которая давно уже манила его по ночам. Войдя в нее, Дэниел тотчас же подошел к ее кровати.
Она лежала на боку, поджав к груди колени, одетая в белую ночную сорочку, беззащитная, одинокая и бледная. Он присел на край ее ложа, она с испугом взглянула на него, не веря, что все это не сон, а явь. Он лег рядом, с ней, не сказав ни слова. Она промолчала, чувствуя себя его заложницей. Наконец он вздохнул и промолвил:
– Прости меня за грубость и недостаточное внимание к тебе.
– Такая уж у тебя натура, – передернув плечами, сказала она, лежа к нему спиной. – Не переживай, все не так уж и скверно. Успокойся. Волноваться вредно.
Он едва не расхохотался: она еще и жалеет его, печется о его нервах! Поистине ангельское создание!
– Что ж, рад слышать!
– Но не думай, что я готова снова это вытерпеть, – добавила она. – Так что ты напрасно сюда пришел.
– Я пришел вовсе не для этого!
– А для чего?
– Сказать, что я благодарен тебе за заботу и тронут твоим вниманием. И побыть с тобой рядом, если ты не возражаешь.
Она замерла, затаив дыхание.
– Ты не прогонишь меня?
– Оставайся!
Он погладил ее по плечу.
– Позволь тебя обнять.
Подумав, она повернулась к нему лицом. Он привлек ее к себе. Она задрожала. Он сказал:
– Не волнуйся, на рассвете я уйду.
Она расслабилась, он поцеловал ее в щеку. Она тихо расплакалась. Это разбило ему сердце.
Вскоре она уснула. Он был счастлив, что охраняет ее сон. Такое блаженство он испытывал впервые. Ни с одной из своих бесчисленных любовниц он так и не обрел умиротворения. И теперь, впитывая сердцем ее нежность и тепло, он с блаженной улыбкой думал, что этой ночью стал совершенно другим человеком.