Рано утром она уговаривала себя, готовясь к неизбежному путешествию, решив взглянуть на все философски и под маской безразличия спрятать панику и меланхолию.
Но сейчас, увидев карету, поняла, что стоит ей переступить порог, и хрупкое равновесие, которое она обрела в жизни, рухнет.
Так София стояла у двери, не в силах сделать решительный шаг, и не обращала внимания на Дженни, которая пыталась подбодрить ее.
— Все готово к отъезду, ваша светлость, — обратился к ней Эйдриан, исподлобья поглядывая на нее.
— Что ж, мистер Берчард, тогда все, кто готов, могут ехать. Я сожалею, что не могу быть среди них.
Эйдриан Берчард тяжело вздохнул.
И прошел в дом.
Несколько слуг спускались по лестнице. Не говоря ни слова, только используя жесты, он приказал им поторопиться. Они поспешили вниз.
Софию возмущало послушание, с которым все выполняли его команды. Прищурившись, она смотрела на ладную фигуру Эйдриана Берчарда.
— Дженни, ступайте к карете. Подождите там герцогиню, — бросил он на ходу.
Дженни топталась на месте, беспомощно глядя на Софию. С виноватым выражением лица она наконец вышла из дома.
София и Эйдриан остались одни, глядя друг другу в глаза. Он не говорил ни слова. Его взгляд потеплел, выражение стало менее жестким и раздражительным и, пожалуй, даже симпатичным.
— Выбора нет, — объявил Эйдриан. Он имеет в виду ее или себя?
— Потому что вы не даете мне права выбрать, — возмутилась она.
— Атак как его нет, — продолжал он, игнорируя ее слова, — сделаем то, что необходимо, с достоинством, которое отвечает вашему положению.
— Какая странная судьба у женщины, не правда ли? Достойное поведение означает подчинение и сдачу своих позиций. Сопротивление прихотям мужчин равносильно детскому упрямству. Вы должны простить меня, но, я думаю, мир сошел с ума.
— Возможно, вы правы. Сегодня тем не менее выбора нет. Она ненавидела уверенность, с которой он распоряжался ее жизнью.
Эйдриан протянул ей руку, приглашая пройти вперед.
— Пора, герцогиня.
Яркое воспоминание вспыхнуло в ее сознании: она входит в порт после побега из дома. Когда ее нога коснулась земли Франции, она глубоко вздохнула. В то мгновение чувство свободы и безопасности захлестнуло ее.
София чувствовала почти физическое облегчение, как будто тонула, ей не хватало воздуха, и вот теперь вынырнула на поверхность и смогла снова дышать.
Войти в карету означало снова ощутить нехватку воздуха.
Ну уж нет! Она не бросится в объятия судьбы с готовностью.
София проигнорировала предложенную руку. Сев на нижнюю ступень лестницы, она обхватила колени руками и уставилась перед собой невидящим взглядом.