– А если я не буду сидеть тихо? Что вы сделаете? У меня, к вашему сведению, есть влиятельные друзья, которые, если со мной что-то случится, просто так это не оставят. Мой брат – виконт.
– Сиди тихо, я сказал!
Джонс поднялся, подошел к двери, выходящей на улицу, и прислушался. Затем, вернувшись к окну и взяв подсвечник, он отодвинул занавеску и стал пристально вглядываться в темноту.
Дверь кухни отворилась, и на пороге возник хозяин – человек еще весьма молодой, но уже грузный, с редеющими волосами. Передник его был забрызган кровью.
– Операция закончена, – объявил он. – Но я бы не советовал вашему другу сейчас садиться в седло. Хотите – ночуйте, возьму по пять фунтов с носа.
– Пять фунтов?! – присвистнул Джонс. – В своем ли ты уме, приятель? За такую дыру. Можно подумать, у тебя здесь первоклассная гостиница!
– Вы заявились ко мне нежданно на ночь глядя. Я оперировал вашего друга. Я все-таки не коновал, в хирургии кое-что смыслю. Как, по-вашему, стоит ли это чего-нибудь?
– Как бы то ни было, приятель, оставаться у тебя мы не добираемся. Ты его подлатал? Закончил? Тогда нам пора в путь.
Хозяин удалился на кухню. Но Джонс, несмотря на свое заявление, почему-то не спешил с отъездом, по-прежнему вглядываясь в окно. Затем, после некоторого колебания, он зачем-то задул свечи, оставив Пен в кромешной темноте. Подойдя к входным дверям, он раскрыл их и встал на пороге, словно чего-то ожидая.
В слабом свете, доходившем с улицы, Пен видела его силуэт. В руке Джонса был пистолет. Он стоял спиной к Пен, словно считая, что Пен ему не страшна, пока у него пистолет. Он даже не боялся поворачиваться к ней спиной.
Отчаяние ли придало Пен решимости или что другое, но в голове ее вдруг мелькнула безумно смелая мысль. Схватив со стола подсвечник, Пен подкралась к Джонсу и что есть силы ударила по его голове.
Джонс зашатался, но не рухнул, а обернулся к ней, скалясь, словно раненый зверь.
– Ах ты, сука! – тихо, почти беззлобно проворчал он. В лицо Пен уставилась зияющая пустота дула.
Но не успела она испытать шок, как пистолет вдруг исчез столь же стремительно, сколь и появился, а вместе с ним внезапно куда-то пропал и сам Джонс.
На пороге стояла другая фигура. И Пен узнала ее. И сердце ее забилось от радости.
Джулиан вернулся. Он разыскал ее.
Джулиан был не один. С ним в дом вошли еще двое незнакомых мужчин: один постарше, другой помоложе. Они несли бесчувственного мистера Джонса.
– Ну вы его и ударили, сэр! – обратился к Джулиану тот мужчина, что постарше. Его длинные седые волосы ниспадали из-под широкой фетровой шляпы, – Вы оказались правы – это было неглупо с вашей стороны проверить всех местных хирургов. С раной в бедре человек далеко не уедет без врачебной помощи.