– Шучу, шучу. – Сент-Джон похлопал его по плечу. – Я знаю, что это за письмо. Диана беспокоится о графине, ее можно понять. Надеюсь, теперь, когда я со своей стороны постарался тоже помочь Пен, моя жена будет беспокоиться о ней меньше.
Подойдя к столу, Дэниел вынул из него ещё один запечатанный конверт и протянул его Джулиану.
– Что это? – спросил тот.
– Об этом моем письме Диана не знает. Я попросил бы вас, сэр, не упоминать о нем при ней, иначе она начнет думать, что степень опасности, грозящая графине, гораздо сильнее, чем ей до сих пор представлялось, раз уж мне пришлось пойти на такой шаг. Здесь список моих кораблей, портов их приписки в Англии или во Франции, приблизительные даты, когда они должны отчалить, а также мои рекомендательные письма к капитанам с текстом: «Подателю сего обеспечить беспрепятственный проход на Ваше судно...» и так далее.
Джулиан задумчиво вертел конверт в руках.
– Что вам известно о графине? – решился спросить он.
– Полагаю, не больше, чем вам, чети любому другому. Мне известно лишь одно: графиня не из легкомысленных женщин. И если она ушла в свое время от Глазбери, значит, на то имелись веские причины. Нетрудно догадаться, что это на самом деле были за причины.
В коридоре послышались шаги, явно направлявшиеся к библиотеке.
– Знайте, Джулиан. – Сент-Джон снова похлопал его по плечу. – Я всегда к вашим услугам, если понадоблюсь.
Джулиан знал это. Что ж, сомнений больше нет – ближайшие друзья Пенелопы уверены, что она сейчас в Англии и что Джулиан Хэмптон каким-то образом помогает ей скрываться от мужа.
К сожалению, граф Глазбери тоже был уверен в этом.
Джулиан что было силы погонял коня, стараясь достичь своего особняка на побережье еще до рассвета, несмотря на то что всю ночь хлестал дождь. Под утро он, правда, прекратился.
Подъезжая к дому, Джулиан представлял себе, как Пен выйдет сейчас на террасу, приветствуя его. Оставив лошадь у конюшни, Джулиан направился к дому.
Но никто не махал ему с порога. Даже в окне не показалось радостного лица. Что ж, неудивительно. Подумаешь, какая важность! Вернулся ее семейный адвокат.
Поставив лошадь в конюшню, Джулиан направился в дом.
Гробовая тишина. Раньше она не удивляла его, но сейчас показалась странной. В доме не может быть так тихо, если в нем хоть кто-то есть.
В пустой тишине комнат шаги Джулиана отдавались гулким эхом. Сомнений не было: Пен действительно исчезла. Джулиан вышел на террасу – никого. Поднялся наверх, хотя заранее уже знал, что и там не обнаружит Пен.
Саквояжи ее, однако, были нетронуты. Это пугало Джулиана больше всего.