Он едва слышно вздохнул, взглянув на ее волосы, свободно струящиеся по плечам, блистающие на фоне бордового плаща. Дэллас с трудом подавил желание коснуться ее, проклиная себя за эти мысли. Его раздражение усилилось, когда она, наконец, подвинула одну из фигур и сладким голоском произнесла:
– Посмотрите, милорд, владелец Ская. Дэллас подался вперед, сложив руки под подбородком, принялся изучать позицию.
– Да, все правильно, моя дорогая. Он поднял глаза и постарался беззаботно улыбнуться:
– Вы победили.
Ее губы слегка изогнулись.
– Похоже, милорд, ваши мысли заняты отнюдь не игрой.
– Должен признать, что это действительно так, – поклонился он. – А не хотите ли вы узнать, чем они заняты?
Изабель молчала. Ее взгляд был прикован к шахматной королеве, пальцы бесцельно гладили точеную фигуру.
Она напоминала ласточку, которую преследует сокол. Это сравнение не раз приходило на ум Дэлласу. Последние три недели – три, бесконечно длящиеся недели перед свадьбой, Изабель с молчаливой холодной любезностью принимала его ухаживания и подарки. До сих пор она соблюдала дистанцию, несмотря на все его попытки понравиться.
Пальцы ее замерли, она поставила белую королеву на доску.
– Итак, милорд Ская, что занимает ваш ум?
– Вы. Наша свадьба. Наше общее будущее. Будущее Шотландии.
– Шотландии… Но есть ли у нее будущее? Наша земля подвергнута разорению и печали. Такова же судьба наших кланов. Свадьба Макдональда и Макдугалл – это невозможно себе представить. Так же, как невозможно вообразить Шотландию под властью Роберта Брюса…
– Но это будет!
Изабель бросила на него быстрый уклончивый взгляд.
– Что думают о наших планах ваши братья? Вопрос удивил Дэлласа.
– Одобряют ли они ваше решение жениться на мне?
– Разумеется, они не так этому радуются, как я, – неохотно отозвался он. – Но ведь они привыкли думать о Макдугаллах, как о врагах.
– А вы? – улыбнувшись, спросила она и добавила: – Я думаю, едва ли кто-нибудь, положив руку на сердце, готов отнестись к этому одобрительно.
Дэллас усмехнулся:
– Не секрет, что я никогда не испытывал особой любви к Макдугаллам. Вы единственная, чье присутствие меня не раздражает.
– Не сказала бы, что чувствую себя польщенной, – произнесла она своим обычным язвительным тоном.
Он рассмеялся:
– Боже, милая Изабель, я всеми силами стараюсь показать вам, как высоко вас ценю! С каким нетерпением я жду того дня, когда мы станем мужем и женой.
Изабель зябко поежилась, пальцы ее рук, лежащих на коленях, нервно сжались. Глядя на нее, он не мог не восхититься ее чистым профилем, безупречной линией шеи и груди. Последнее время Дэллас все больше и больше думал о первой их брачной ночи, когда, наконец, он познает все нежные линии этого тела. То, что она его пленница, только подогревало страсть. Он желал ее, как никакую другую женщину в мире.