– Твоему брату так ни разу и не удалось меня поймать. Не думаю, что он представляет для меня какую-то угрозу.
– Вот как? И ты думаешь, он откажется от преследования тебя, решив, что это отнимает у него слишком много времени? Может быть, тебе стоит подумать о том, что за человек мой брат, вспомнить, что он стал лэрдом в пятнадцать лет, что ему пришлось многое пережить в своей жизни, что он сумел многое сделать. Он будет преследовать тебя без устали, даже если на это у него уйдут долгие годы. Тебе никогда не удастся от него скрыться и все время придется оглядываться через плечо, смотреть, нет ли его поблизости. И в один прекрасный день он тебя схватит, и ты начнешь страдать, и будешь страдать долго и мучительно. – Она холодно улыбнулась ему и почти шепотом прибавила: – А потом начнешь кричать.
Мензис уставился на нее, и у Фионы появилась надежда, что ей наконец-то удалось его напугать. Но уже в следующую секунду он расхохотался, и у нее упало сердце. Он не испугался. Выигранное время ничего ей не дало. Мензис претворит свои гнусные планы относительно нее в жизнь. Протянув шпагу, он перерезал еще одну ленточку на рубашке, и Фиона стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Хоть бы он подошел поближе, тогда она смогла бы ударить его ногой. Но он предусмотрительно держался от нее подальше.
И тогда Фиона стала молиться. Она молила Господа дать ей силы на то, чтобы выдержать испытания, уготованные ей Мензисом. Чтобы произошло чудо, судьба протянула ей руку и вызволила ее из плена. А еще Фиона молилась о том, чтобы Господь не оставил ее своею милостью, чтобы, позволив спастись от этого безумца четыре раза, не отказал и в пятый раз.
– Где твоя жена?
Сунув шпагу в ножны, Эван сделал знак мужчинам, с которыми фехтовал, что они могут быть свободны, и повернулся к отцу:
– Понятия не имею. Может быть, вместе с Мэб в хижине, где сушатся лекарственные травы, а может, навещает какого-нибудь больного. Почему я должен знать, где она?
– Потому что она твоя жена. – Фингел хмуро взглянул на старшего сына. – Значит, ты потерял ее?
– Ничего я не терял. Просто я не знаю, где она. Она ведь ко мне не привязана. А зачем Фиона тебе сдалась? Ты что, заболел?
– Еще чего! Я что, похож на больного?
– Тогда зачем она тебе? Что тебе от нее нужно?
– Уже обеденное время, – заявил Фингел, скрестив руки на груди.
– И что с того?
– Пора обедать.
– Ах вот что! – Эван глубоко вздохнул, пытаясь оставаться спокойным, хотя его ужасно раздражало, что отец никак не доберется до сути дела. – И при чем здесь Фиона?