– При том, что мы всегда обедаем вместе. Сидим рядышком за столом, наслаждаемся вкусной едой, приправленной отличной ссорой. Я отправился в большой зал, уселся за стол, а ее все нет и нет. Еще никогда не случалось, чтобы она пропускала обед. А прежде чем ты начнешь спрашивать, могу тебе сказать, что ее нет ни в замке, ни в хижине, где сушатся лекарственные травы, ни в саду. Я уж подумал было, что она с тобой в постели и ты делаешь ей наследника, ан нет, ты-то здесь, передо мной, а она куда-то исчезла. Так почему ты не знаешь, где твоя жена?
Эван машинально огляделся по сторонам, потом взглянул на своего отца. Как странно и непонятно. Он всегда считал, что отец не любит Фиону, не желает иметь с ней ничего общего, потому что она родственница Камерона, а оказывается, он постоянно обедает с ней вместе. Интересно, почему он, Эван, никогда не задумывался над тем, чем это вызвано?
Но еще более странно то, что отец, похоже, соскучился по ней, хотя Эван подозревал, что старик ни за что в этом не признается, даже под страхом смерти. За те недели, что Фиона живет в Скаргласе, ей, оказывается, каким-то образом удалось завоевать его расположение. Эван знал, что отец если и испытывал к кому-то добрые чувства, то только к мужчинам, женщин же, насколько ему было известно, он и в грош не ставил. Фингел продолжал сверлить его хмурым взглядом, и Эван понял: отец недоволен тем, что он невнимателен к собственной жене.
Внезапно он ощутил легкое беспокойство. Отец искал Фиону во всех тех местах, где она обычно бывала, однако не нашел ее. «Впрочем, – подумал Эван, пытаясь отогнать дурные мысли, – то, что Фингел говорит, будто искал ее повсюду, вовсе не означает, что так оно и было».
– А ты заглядывал в зал? – спросил он.
– Я же тебе сказал: нигде в замке ее нет! – рявкнул сэр Фингел. – Хотя я и старик, но еще не выжил из ума и зрение у меня прекрасное. Я даже послал на поиски твоей жены женщин, но они вернулись ни с чем. Разговаривал с Недом, и он мне сказал, что не видел Мэб с самого утра.
– А может быть, Фиона с Мэб пошли в деревню? Отец покачал головой, и Эван почувствовал, что его тревога усилилась.
– Из деревни только что пришел мужчина и спрашивал про них. У него заболел ребенок, и он хотел, чтобы они его посмотрели. Так, значит, ты все-таки потерял ее!
Ответить Эван не успел: стража, стоявшая на крепостных стенах, подняла крик. Его подхватили стражники, охранявшие порота. Эван помчался к воротам, отец от него не отставал. Они уже были возле ворот, когда во двор, пошатываясь, вошла Мэб и рухнула прямо к их ногам. От неожиданности Эван покачнулся, однако отец больно сжал его руку, и он устоял на ногах.