– Я сам буду ее караулить, – заявил он. – График ночного дежурства уже определен, и лучше его не менять. Только мне понадобится небольшой кусок веревки.
– Веревки? – переспросил Грегор, направляясь следом за Эваиом к тому месту, где лежали их припасы. – Ты собираешься ее связать?
– Это было бы просто здорово, но тогда придется всем объяснять, что такому большому мужчине, как я, пришлось связать такую хрупкую девушку только ради того, чтобы поспать. Нет, я просто привяжу ее к себе, чтобы ночью она не смогла удрать.
И, не сказав больше Грегору ни слова, Эван направился к Фионе, которая как раз заканчивала мыть посуду. При виде веревки в его руках ее прекрасные глаза расширились, потом сузились. Но прежде чем она успела ускользнуть, он ухватил одной рукой оба ее тонких запястья и заметил, что девушка начала медленно приподнимать ногу с явным намерением его пнуть.
– Если ты меня ударишь, меня это не порадует, – спокойно проговорил Эван, таща ее за собой к одеялу, которое Грегор расстелил для них на земле.
– И из-за этого я всю ночь буду плакать, – хмыкнула Фиона, отказавшись от дальнейших попыток высвободиться. Эван сжимал ее руки не больно, однако хватка у него оказалась железная. – Что ты собираешься делать с этой веревкой?
Эван не ответил. Связав одним концом веревки оба ее запястья, он привязал другой конец к своей руке и, убедившись, что сделал это тщательно, взглянул на Фиону. Она смотрела на него так, словно собиралась завязать веревку вокруг его шеи и медленно затянуть ее. Почему-то это показалось Эвану смешным, однако он никак не мог понять почему и в конце концов пришел к выводу, что от страсти у него произошло помрачение рассудка.
Он осторожно, но решительно толкнул Фиону на одеяло, и она осыпала его ругательствами, однако подчинилась. Он растянулся рядом и накрыл их обоих другим одеялом, после чего закинул одну руку за голову, а другую, к которой была привязана девушка, положил себе на живот, и Фиона нежданно-негаданно оказалась прижата к его боку и повернута к нему лицом.
– Надеюсь, ты догадываешься, что ночью я не попытаюсь от тебя удрать? – спросила она и поерзала, тшстно пытаясь устроиться поудобнее.
– Конечно. Может быть, ты все-таки снизойдешь и скажешь, кто ты и откуда, Фиона, Обладательница Десяти Кинжалов?
Фиона едва сумела сдержать улыбку, услышав, как он ее назвал, но потом досадливо поморщилась. Она бы предпочла быть владелицей одиннадцати кинжалов, а это означало бы, что один у нее припрятан и им она может разрезать веревку и освободиться. Не так-то приятно спать привязанной, однако Эван мог пойти и на другие, более жесткие меры, чтобы она дала ему ночью спокойно поспать.