– Я не могу ответить на этот вопрос, милая. Как не могу ответить на вопрос, почему я не рассказал тебе обо всем, как только мне самому стало об этом известно. Голова у меня была забита самыми разными мыслями. Я даже припомнил многочисленные ссоры, которые происходили между моим отцом и его женами из-за незаконнорожденных детей.
– Если бы какая-то женщина родила от тебя ребенка, в то время как ты был женат на мне, вот тогда тебе бы не поздоровилось. Я бы даже тебя кастрировала, причем медленно, чтобы ты помучился.
Ухмыльнувшись, Эван притянул ее к себе и легонько коснулся губами ее сердито сжатого рта. Подумать только, одна мысль о том, что он может ей изменить, рассердила ее! Эван пришел в восторг. Ревность, конечно, не самое лучшее из чувств, но ее проявление обычно дает знать, что сердце женщины принадлежит тебе. Когда он поправится настолько, что будет в состоянии вновь заняться с Фионой любовью, им предстоит серьезный разговор о том, какие чувства они испытывают друг к другу. Пора догадок и боязни ответов прошла. Он как следует продумает предстоящий разговор, пока будет выздоравливать. К тому же бояться ему нечего: поступки Фионы ясно дали ему понять, что у него есть надежда на взаимность.
– Я просто был в растерянности и не знал, что мне делать, Фиона. Только и всего. Никакого злого умысла я не таил. В тот день, когда Хелена и Хью меня поймали, я собирался привезти сына домой. – Он слегка нахмурился. – Сайаран знает, что его мать убили?
– Да, я ему сказала. – Фиона вздохнула. – Сначала я хотела сказать не всю правду, быть может, даже солгать, но потом передумала и рассказала ему все. Об этом еще будут говорить, и не раз, так что он все равно все узнает, так лучше уж от меня. Он знает, что она хотела убить тебя и сколько зла она тебе причинила. Правда, я лишь упомянула, что она отстегала тебя хлыстом, а вот о том, что она еще и изрезала тебе спину ножом, он и сам догадался. По собственному опыту.
– О Господи! Неужели она… – Фиона кивнула, прежде чем он успел договорить, и Эван чертыхнулся. Правда, она не сильно его изувечила. Наверное, он слишком хорошо прятался или умеет быстро бегать, или нашлись добрые люди, которые ее остановили. Наверняка и Мэри его защищала. Он ее обожает, и, судя по его словам, она тоже его любит. Я сказала ему, что убила Хелену, потому что она пыталась меня убить. Он ни капли в этом не усомнился. И потом, видимо, просто выкинул все это из головы. Во всяком случае, с тех пор он ни разу не упоминал о своей матери.
– Я понимаю, как тебе пришлось нелегко, но мне кажется, ты поступила правильно: лучше горькая правда, чем сладкая ложь, А может быть, его не слишком волнует, что ее больше нет в живых.