– Она ведь не была, по сути, его матерью, верно?
– Не была. А ты ею будешь, правда? Он уже зовет тебя мамой.
– Он сам так захотел. Я сказала ему, что он может называть меня как пожелает, Фионой или мамой, что все равно он теперь наш сын.
– Спасибо.
– За что? Он ведь просто маленький мальчик, которому в своей короткой жизни пришлось многое пережить, а когда ты его зачал, мы с тобой еще ничего не значили друг для друга. Знаешь, Эван, он так радуется, что теперь у него есть отчий дом, имя, отец, дедушка, дяди, что у меня слезы наворачиваются на глаза, когда я на него смотрю. Мне было так приятно слышать, когда он, распахнув дверь, стал кричать, призывая кого-нибудь на помощь, как сделал бы это на его месте любой мальчишка, что я даже не стала бранить его за то что он высказался прямым текстом. Сейчас самое трудное – это не избаловать его. А еще не обнимать его всякий раз, когда в глазах его мелькнет неуверенность или страх. Мне кажется, пройдет еще немало времени, прежде чем он поймет, что здесь его все любят. – Она зевнула. – Извини.
Эван немного подвинулся и, осторожно повернувшись на бок, притянул Фиону к себе.
– Отдохни здесь.
– Но ведь у тебя болит спина, – попыталась вразумить его Фиона.
– Я же не лежу на ней. Мы и раньше так спали, и я не поворачивался на спину до самого утра. Думаю, если бы вы с Мэб не дали мне микстуру, боль в спине еще долго мучила бы меня.
«Это верно», – подумала Фиона, закрывая глаза. Она знала, что является причиной ее усталости, и скоро ей придется рассказать о ней Эвану. Слишком многие уже начали замечать, что она теперь ест за двоих, а после обеда ложится отдохнуть. Скоро начнутся разговоры, и не хватало еще, чтобы он – опять! – узнал из чужих уст, что ему предстоит стать отцом.
– Хелена была очень красивой, – прошептала она.
– Только внешне. Я давно ее не видел, а сейчас, когда посмотрел на нее, мне стало стыдно оттого, что я когда-то с ней спал.
– Если бы ты этого не делал, Сайарана сейчас не было бы с нами.
– Верно, и это было бы ужасно. – Эван поцеловал Фиону в макушку. – За время нашего знакомства был только один момент, когда лицо ее, исказившись от злости, стало уродливым. Я тогда был поражен, но очень быстро выкинул это из головы. Я был ослеплен страстью, и мне есть лишь одно оправдание – в то время я был совсем юнцом.
– Гм… На которого, однако, можно было обратить внимание. Ведь Хелена сама к тебе пришла, а не ты к ней.
– Совершенно верно. Выть может, я все-таки не настолько туп?
Фпона сонно хихикнула:
– Может быть.
– Я все еще не отругал тебя за то, что ты так рисковала, – заметил Эван. Протянув руку, он накрыл ее грудь и улыбнулся, когда Фиона возмущенно фыркнула.