– Так, значит, это была незапланированная атака? – Забинтовав Саймону руку, Фиона принялась бинтовать ему живот.
– Мне кажется, они просто на нас случайно наткнулись. И я уверен, что они вновь попытаются на нас напасть.
– Значит, нам нужно уезжать. Можно быстро уложить Саймона на тюфяк и двигаться в путь?
– Именно это я и собираюсь сделать. Нам потребуется полдня, чтобы добраться до Скаргласа.
Фиона кивнула и встала.
– Положите на тюфяк побольше одеял, чтобы ему было мягко лежать, и привяжите его. Тогда меньше будет трясти. – Она взяла свою сумку. – А я посмотрю, нет ли в отряде еще раненых.
– Есть несколько легко раненных. Нам повезло. Мы не понесли никаких потерь. Хорошо, что мы с тобой вовремя заметили врагов.
Эван проводил Фиону взглядом – она направилась к его людям – и приказал приготовить тюфяк для Саймона. Девушка явно не может прийти в себя оттого, что совсем недавно убила человека. Это было видно по ее лицу, да и голос дрожал. Хотя драться ее научили, и научили, признаться, отлично, Эван был абсолютно уверен в том, что ей еще никогда не приходилось убивать.
Он вздохнул, чувствуя и сожаление, и злость. Теперь руки ее запачканы кровью, и все из-за его семьи. Отец постоянно внушал ему, что они окружены врагами, слишком многие из которых мечтали завладеть Скаргласом. Эван не мог припомнить ни дня – да что там дня, ни часа, – чтобы он не ожидал нападения. Ужасно, что Фиона оказалась замешана во все это, и в то же время у него не было выбора. Он не мог допустить, чтобы она одна бродила по его земле, где на каждом шагу ее подстерегала опасность, и не мог лишить свой клан великолепной возможности получить за нее вожделенный выкуп. Самое лучшее, что он мог сделать в такой ситуации, – постараться, чтобы она как можно скорее покинула этот неприветливый край.
Надо как можно скорее выведать у нее, кто она такая и откуда, подумал Эван, готовя тюфяк для Саймона. Может быть, стоит пригрозить ей, напугать, чтобы она рассказала все, что ему требовалось знать? Однако он тотчас же отбросил эту мысль. Во-первых, он сомневался, что угрозы будут звучать убедительно, поскольку знал, что никогда не сможет их осуществить, а во-вторых, прекрасно понимал, что угрозами от Фионы ничего не добьешься. Она в них просто не поверит, а если поверит, то еще больше замкнется в себе и вообще ничего ему не скажет.
Готовясь к отъезду, Эван столкнулся еще с одной проблемой. Решить ее вообще-то было бы просто, если бы не его противоречивые чувства. Фиону следовало посадить на лошадь с кем-то из его людей, но ему ужасно этого не хотелось. Чертыхаясь про себя, он усадил ее в свое седло, а сам взгромоздился позади. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что путешествие в Скарглас покажется ему вечностью, однако понимал, что, если Фиона будет сидеть, тесно прижавшись к кому-то другому, он будет чувствовать себя еще хуже.