– Я, конечно, много узнал и уверен, что эта наука не раз спасала мне жизнь во время войны. И все же мы влачили жалкое существование. Я был бы рад забыть обо всем, но слова священника, что я дикарь, всю жизнь, словно клеймо, жгут меня. Это они заставляют мотаться по всей стране, потому что я нигде не могу найти покоя.
Джейми осторожно коснулась его стиснутых рук.
– Ну, успокойся. Может, когда-нибудь ты все же заведешь себе семью, осядешь и заживешь как все люди, – говорила она, с тоской думая, что не она станет его опорой в новой, нормальной жизни.
И хотя голос ее звучал ровно, взглянув ей в глаза, Корд понял, что она любит его, так же как и он ее. Все, что она узнала о нем, никак не изменило ее отношения. Но что он мог сделать? В его венах текла кровь его отца. Ведь он не всем поделился с Джейми. Нет, он не мог отбросить воспоминание об овладевшем отцом отчаянии и безысходном горе, когда умерла его любимая жена. Он по-прежнему винил во всем любовь, а не безволие человека.
Одно дело – любить кого-то, печально размышлял Корд, и другое – позволить этой любви разрушить душу человека, его волю к жизни.
Нет, в очередной раз решил он, видит Бог, он не даст превратить себя в безвольного, уязвимого влюбленного. Это просто недостойно мужчины. Как жил, никому не обязанный и ни с кем не связанный, так он и будет жить.
Джейми вздрогнула, когда угадала в его глазах что-то непонятное и тревожащее, но поняла, что лучше этого не касаться. Тень омрачила его лицо, он сразу ушел в себя, снова замкнувшись и воздвигнув между ними невидимый барьер. Значит, так тому и быть.
Движимая горячим сочувствием к неведомой ей боли, Джейми обвила его шею руками и нежно поцеловала в висок.
У Корда кровь закипела в жилах, и он надолго приник к ее губам.
Затем он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, плечи. Платье упало, обнажив грудь, жаждущую его ласк. Корд обежал горящим от восторга взглядом ее тонкую талию, округлые бедра и стройные ноги.
С хриплым стоном он поднял ее и отнес в постель. Отстегивая кобуру, спросил:
– Дверь заперта?
Джейми кивнула. Он быстро скинул с себя одежду.
Их охватила всепожирающая страсть, которую невозможно было сдерживать. Корд, распростертый рядом с Джейми, сильно прижал ее к себе.
– Сегодня, – глухим от страсти голосом сказал он, – я буду настоящим дикарем, дорогая, потому что я хочу тебя, как никогда раньше не хотел ни одну женщину.
Дорогой мой, безмолвно молила Джейми, будь кем хочешь, только желай меня всегда, всегда и везде.
Не в состоянии выразить свои чувства словами, она могла рассказать о них только всем своим любящим и жаждущим телом.