— Отлично! — закричал откуда-то далекий голос. — Фантастика! Держите этот взгляд… Потрясающе! — Клик. Клик.
Клик. — А теперь давайте сменим тему. Немного злости.
Печаль. Вам наплевать на этого парня. Он вас бросил… по-настоящему «кинул» вас.
Зазвучали отчужденно-грубые слова Блайна: «В Шотландию, мадам. Поезд мистера Рейвна отходит через несколько минут».
— Эй! Да это просто сенсация! Вы совсем неплохая актриса, Гвин, вы знаете об этом? — Клик. Клик. Клик.
Гвиннет вернулась на землю. Она помотала головой и дрожащим голосом попросила:
— Я больше не могу. Мне надо домой. Я плохо себя чувствую.
Бейлод нахмурился.
— Не говорите мне, что вы можете, а чего не можете. Вы будете делать то, что я скажу. А я говорю: надо работать, надо вертеть своей задницей до тех пор, пока я не скажу «хватит».
Сентябрь того же года. Катриона вот уже два года как замужем.
«Дорогие Джесс и Гвиннет.
Не получала от вас весточки вот уже целую вечность, но я прекрасно понимаю, как вы обе заняты.
Собственно говоря, я и сама основательно загружена…
Джонатан, разумеется, просто великолепен. Не знаю, когда еще я была так счастлива».
Катриона была глубоко несчастна, но гордость не позволяла ей признаться подругам в том, что ее брак обернулся катастрофой. Они с Джонатаном даже спали в разных комнатах.
Но возможно, оно было и к лучшему, поскольку интимная жизнь молодоженов потерпела крах с первой же брачной ночи. И коль скоро любая заинтересованность в сексе рассматривалась Вайндхемами как признак дурного воспитания, Катриона в конечном итоге возблагодарила судьбу за то, что ее избавили от очередной порции унижения.
Катриона потеряла девственность лишь с третьей попытки.
— Все равно что пытаться пробиться сквозь каменную стену, — с горечью пожаловался неудачливый супруг, в то время как Катриона изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться.
И впоследствии не было никаких нежных ласк, бережных рук, возбуждающих поцелуев. Джонатан взбирался на супругу, справлял свою нужду, удовлетворялся и уходил. Редко он оставался в ее постели более чем на час и ни разу на всю ночь. Безопаснее было писать о доме.
«Реконструкция все продолжается. Я чувствую себя героиней исторического романа, возвращающей старому разрушенному замку его былую славу. Мой дорогой папочка нам во всем помогает».
На самом деле Эрнест Скорсби был страшно недоволен.
Он уже потратил на реконструкцию имения Вайндхемов сумму, вдвое большую обещанной, а конца и края работам не предвиделось. Счета росли как снежный ком, а мать и сын Вайндхемы продолжали строить все новые планы переделок и, с нетерпением ожидая очередной подписи Скорсби под очередным чеком, заказывали новую обстановку во все комнаты.