Когда они вышли из экипажа, Рейчел быстро наклонилась, взяла немного грязи и вымазала лицо.
– Думаю, так я буду меньше привлекать к себе внимание, – пояснила она.
Драм одобрительно кивнул и возблагодарил Бога за то, что ночь сегодня темная, пабы и таверны плохо освещены, а большинство обитателей этих трущоб уже расползлись по своим щелям. При дневном свете ни один трезвый человек не принял бы Рейчел за юношу. Он очень надеялся, что ночью на нее никто не обратит внимания.
– Говорить буду я, – скомандовал Драм, и они вошли в пивную под названием «Пурпурный попугай».
После пятой неудачной попытки разыскать Джейсона в какой-то вонючей дыре, куда не заходят уважающие себя моряки, Рейчел и Драм впали в уныние.
– Думаете, он лежит сейчас где-нибудь в темном переулке раненый или?.. – Рейчел не могла заставить себя произнести слово «убитый».
– Это возможно, но Джейсону всегда везло. Похоже, удача любит этих болванов янки, – ответил Драм, надеясь, что это правда.
– Янки он или нет, но смерть уже три раза обходила Джейсона стороной, – проговорила Рейчел и быстро прикусила губу, чтобы не показать, как она зла на графа. Зачем рисковать жизнью ради глупых пьяных забав? Пока они ехали в экипаже, Драм рассказал, что оставил Джейсона одного, когда тот уже достаточно выпил, и был уверен, что через некоторое время его благополучно доведут до постели.
«Не вздумай умереть, своевольный тупица!» Рейчел не знала, что она сделает, если они найдут бездыханное тело Джейсона в каком-нибудь закоулке или сточной канаве. Ну почему он совершает такие безрассудные поступки? Неужели даже мысль о том, чтобы жениться на Рейчел, была так ему отвратительна, что он предпочел умереть в канаве, чем назвать ее своей женой пред алтарем? Рейчел никогда в жизни не было так страшно, как сейчас.
Драм и Рейчел решительно направились к входу в очередную пивную, хотя надежды на успех у них оставалось все меньше.
Джейсон был не настолько пьян, чтобы не понять, что ему грозит серьезная опасность. Он стоял в углу плохо освещенной таверны напротив троих незнакомцев угрожающего вида. Их отделял друг от друга только стол.
Смрад от коптившего прогорклого сала смешивался с запахом дешевого ужина и гниющего дерева. Несколько факелов и дешевых сальных ламп давали неяркий свет и отбрасывали неясные дрожащие тени. В этом полумраке Джейсон не мог разглядеть нападавших на него.
В центре стоял, по-видимому, вожак, а по бокам от него – два дюжих матроса жуткой наружности. На шее одного из них, который держал в руке увесистую дубинку, был заметен подозрительный шрам от веревочной петли. Другой, с выбитым глазом, похожий на чудовище из кошмарного сна, крепко сжимал огромные кулаки, которые сами по себе были грозным оружием. Неожиданно в руке вожака сверкнул нож.