Карелли старался занять своих людей делом. Он устроил учения, когда они были свободны от выполнения обязанностей по лагерю и заготовке фуража. Кроме того, он часто бывал в обществе других генералов и пытался выяснить, что планируется, и планируется ли вообще что-нибудь. Мар держался отчужденно. Казалось, он ожидал приказов. Ормонд намеревался высадиться с шевалье на западе Англии, и Мар, очевидно, ждал, когда это произойдет. Когда в первых числах ноября пришло известие, что в настоящее время шевалье пытается найти судно для переправки его в Шотландию, Мар, наконец, собрал военный совет.
Задуманный план представлялся простым, но эффективным. Три батальона оставались для удержания Перта, а остальные направлялись в Стерлинг. Три тысячи человек выделялись для противостояния силам Аргилла, а остальным тем временем предстояло пересечь Форт и двинуться к Эдинбургу. Если только они возьмут Эдинбург, они смогут успешно удерживать Шотландию, а когда прибудет шевалье, он сможет с триумфом повести их в Англию.
Они оставили Перт в четверг 10 ноября, к субботе 12-го миновали Страталлан и двигались к Дунблейну. Стоял ясный морозный день. Карелли ехал верхом по возвышенности над Аллан Уотером и обозревал долины и низкие холмы слева и высокие горы справа. Они миновали деревню Брако, и вскоре Карелли заметил справа от себя замок Бирни, принадлежащий его шотландским кузинам, но который, как он знал со слов Аллана Макаллана, был пуст. Они достигли Кинбака, и до Дунблейна, в котором они намеревались провести ночь, оставалось миль пять. Неожиданно отряду был дан приказ остановиться. Прибыл мальчик с сообщением от леди Киппендейви, жены местного землевладельца, что Аргилл двинулся этим утром из Стерлинга и сейчас идет через Дунблейн в их направлении.
Было четыре часа пополудни. Темнота сгущалась. Продолжать марш было неразумно. Конные патрули заняли свои позиции на возвышенности над Кинбаком. Когда около девяти вечера подошли основные силы пеших солдат, их укрыли на ночь в сараях маленькой деревни. «Квартиры» для такого количества людей оказались очень тесные. Но прижатые тесно друг к другу, они, по крайней мере, сохраняли тепло. Им повезло больше, чем солдатам Аргилла, о которых лазутчики донесли, что они спят в походном порядке на голых холмах недалеко от дома Киппендейви.
Солдат подняли в шесть утра и собрали на возвышенности к востоку от деревушки. Когда в восемь взошло солнце, они увидели часть конницы Аргилла на возвышенности Шерифмюира, в миле от них. Был послан отряд стрелков, чтобы отогнать неприятеля, но люди Аргилла исчезли за выступом холма до того, как отряд смог к ним приблизиться. Шерифмюир представлял из себя гряду невысоких холмов, и невозможно было увидеть, что происходит у противника. Около одиннадцати состоялся короткий совет высших офицеров, который решил, что следует принять бой. Мар произнес взволнованную речь, и все, кроме Хантли, согласились с предложением, но без особого энтузиазма. Карелли, оглядывая лица собравшихся, видел неприязнь. Он догадался, что появление вражеских всадников заставило каждого понять, что их врагами являлись не французы или турки, а их собственные родственники, шотландцы, некоторые, вероятно, были даже их кузенами.