Для Карелли это была его служба, которой он посвятил уже двадцать пять лет. Он сражался под началом многих командиров и никогда не задумывался, против кого он сражался. Враг – есть враг, силою обстоятельств оказавшийся по другую сторону. Война – это наука, военная служба – искусство. Он не задавал себе смущающих совесть вопросов. Сегодня для него существовала только одна реальность – верность своему королю, а те, кто выступил против короля, должны стать жертвой его меча. Он выстроил своих людей. Его серьезная жизнерадостность укрепила и вдохновила их. В одиннадцать тридцать они начали продвигаться вперед к тому месту, где, как сообщалось, в последний раз находился противник.
* * *
Матт вначале едва замечал приходящие и отправляемые сообщения и частое поступление и отправку писем, поскольку Морлэнд всегда активно поддерживал связь с внешним миром. В любом случае, он не был расположен замечать чего-либо, не требовавшего его немедленного вмешательства, из-за страха перед возможным страданием. Прошло шесть лет с тех пор, как умерла Индия, но рана, хотя и зарубцевалась на поверхности, еще ныла в глубине.
Все оставалось по-прежнему. Начавшийся процесс исцеления продолжался в обществе Аннунсиаты. Бывая с ней, прогуливаясь и разговаривая, совершая поездки верхом, наслаждаясь ее обществом и чувствуя некоторую потерянность, когда она отсутствовала, Матт, наконец, понял что она действовала во имя короля Джеймса, или, как она теперь, его всегда называла, шевалье. Матта занимал вопрос, должен ли он увещевать ее, и не является ли такая вовлеченность в то, что по крайней мере формально было предательством, опасной для них. Он также сделал некоторые оговорки в отношении отца Ринарда, который был больше католиком, чем хотелось Матту, и мог иметь слишком большое влияние на детей. Но отец Ринард был так необходим Матту, и Матт так неохотно вмешивался во все, связанное с личностным отношением и эмоциями, что он оставил свои сомнения под спудом.
Но трещина в его совершенной защите, открытой для Аннунсиаты из доверия и уважения, медленно расширялась. Аннунсиата была единственным человеком, за исключением отца Ринарда, которая могла справиться с Джемми, теперь уже четырнадцатилетним мальчиком, полным силы, энтузиазма и неукротимого духа.
Священник вбил в Джемми подобающее поведение и вколотил в него только силой своей личности некоторые знания. После этого он передал его графине. Графиня внушала ему уважение. Она очаровала его, завоевала его расположение своими историями и вызвала более сильные желания, чем кража яиц у крестьян и бег наперегонки среди полей со своими братьями. Джемми вполне был готов полюбить Аннунсиату, которую он считал Прекрасной Еленой и королевой Бодицией. Так как Матт проводил много свободного времени с Аннунсиатой, он оказался вынужденным разделять компанию своего старшего сына, поскольку альтернативой являлось полное одиночество.