Сеть связей, которую она унаследовала от Кловиса, действовала бесперебойно и скрытно, как и всегда, и она могла посылать как письма, так и деньги в различные места по пути беглецов, чтобы ее послания поступали туда к моменту их прибытия. Путешествие по Европе в разгар зимы было долгим и неприятным, и Аннунсиата знала, что им нужна любая помощь.
* * *
Одно следствие их путешествия под видом мужа и жены, которого Карелли не предвидел, открылось ему в их первую ночь, когда они остановились в гостинице по дороге в Лилль. Представившись как муж, жена и дочь, они получили две крошечные комнатушки, и служащие гостиницы проводили Карелли с Дианой в одну, а Алессандру в другую, причем у них не было никакой возможности что-либо изменить. Карелли повернулся в крайней озабоченности к Диане, когда они остались вдвоем.
– Я не мог предвидеть это, герцогиня. Что мы можем сделать? По правде говоря, я полагал, что ты и Алессандра будете спать вместе. Я не думал...
Диана рассмеялась.
– Мой дорогой Карелли, наверное, самое привлекательное в тебе то, что ты не предвидел такой ситуации. Но нам, безусловно, должны были дать комнату на двоих! В глазах всего мира мы – муж и жена. Мы сами выбрали это.
Карелли оглядел комнатушку в отчаянии.
– Ты ляжешь на кровать, а я буду сидеть на стуле и укутаюсь в плащ. А завтра...
– А завтра ты не сможешь ехать верхом, если ты всю ночь просидишь на жестком стуле, – насмешливо проговорила Диана.
– Завтра, – продолжил он твердо, – нам надо сменить наш вид. Я буду твоим лакеем, или дядей, или кем-нибудь в этом роде.
Диана подошла ближе, и, несмотря на холод и сырость гостиничной комнаты, Карелли бросило в жар.
– Милорд граф, неужели ты меня боишься? Ты, который привык к грохоту канонады, воинственным крикам варваров? Ты, тысячу раз ходивший в атаку на вражеские ряды, боишься простой девушки?
Карелли молчал, наблюдая за ней с недоверием. Она положила руки ему на грудь и улыбнулась.
– Нынче ночью, милорд, ты будешь спать в этой постели, как и я. И я обещаю, что не причиню тебе вреда.
За дразнящей улыбкой он видел, что она имела определенную цель, и его тело непроизвольно напряглось от ее близости.
– Мы будем спать на одной кровати, – сделал он последнюю попытку, – но я буду лежать на краю, отдельно.
– Отдельно? В этой гостинице? – проговорила Диана. – Сомневаюсь, найдется ли здесь пара грубых одеял.
Она начала расстегивать пуговицы своего платья, и его охватила дрожь. Диана посмотрела на него, прищурившись по-кошачьи. Ее веки отяжелели, а губы были мягкие и пухлые. Она казалась почти сонной от желания.