— Мне пора обратно на ранчо. — Он взял со стола свою шляпу и нахлобучил ее на свои коричневато-золотистые вихры.
— Дай мне знать, если тебе удастся что-нибудь узнать… Я имею ввиду насчет Жаворонка…
— Конечно, — удивительно, что она еще могла говорить. Внутри у нее все дрожало еще от его прикосновения.
Подходя к дверям, Уилл сказал:
— В субботу собирается школьный совет. Я скажу им, что не против, чтобы ты осталась учительницей на какой тебе будет угодно срок. Он еще раз посмотрел на Адди. — Ты уверена, что это именно то, чем бы ты хотела заниматься? Ведь теперь в этом нет никакой нужды.
В данный момент она ни в чем не была уверена. Кроме того, что она жаждала, чтобы Уилл обнял ее, страстно поцеловал и ласкал ее тело так же, как в ту ночь. Она желала, чтобы он не устоял перед соблазном сделать это прямо сейчас. Адди знала, что он чувствует ее желание. Она определила это по голосу и поняла, что он пытается защитить ее от скандала. Но лучше бы он этого не делал.
— Я рад, что вы приехали я Хоумстэд, Адди Шервуд, — промолвил Уилл, — очень рад. И прежде чем она успела ответить, он открыл дверь и вышел.
Адди медленно обвела взглядом класс, в то время как ее ученики, склонившись над тетрадками, скрипели перьями, решая арифметические задачки. «Мои ученики, — подумала она, — мои дети». Глядя на детей, Адди улыбнулась. Когда придет время бросить учительство, а в этом она уже не сомневалась, ей будет очень их не хватать. Она вдруг поняла, что любит их всех. Они в самом деле стали ей, как родные. Каждый из них был индивидуален, каждый был уникальной личностью.
Вот, например, дети Барберов, все шестеро, — такие живые, умненькие и всегда веселые.
Или вот девочки Поттеров. Так хорошо воспитаны, так за собой следят, ни одного выбившегося волосика, ни одной складки на одежде.
А вот сын Морриса, неуклюжий и застенчивый подросток.
И сколько других детей, всех возрастов, разных по виду и росту, и каждый из них единственный в своем роде.
Даже Марку нашлось место в ее сердце. Ей хотелось помочь мальчику, пока не было поздно, до того, как он станет таким же, как его отец. Возможно, было поздно уже что-либо предпринимать, но она надеялась на чудо. Была бы она мудрее, тогда бы она знала, что с ним надо делать, как заставить его посмотреть на мир другими глазами.
Адди залюбовалась, смотря на Роузи и Жаворонка. Девочки сидели рядышком. Они быстро подружились еще в первую неделю после начала занятий. Адди не понимала почему. Внешне малышки казались полной противоположностью. Жаворонок всегда была застенчива и старалась уйти в себя, если ее обижали. Роузи, напротив, была чрезвычайно общительна, и за себя постоять умела, то и дело используя кулаки или крепкое словцо.