— Отец! Отец!
— Наконец-то ты дома!
— Что ты мне привез?
— Надолго приехал?
— Подними меня! Подними!
— А ты возьмешь меня покататься на лодке?
Младшие ухватились за руки Олафа, остальные сгрудились вокруг, обнимая отца. Тот широко улыбался, пытаясь с истинно родительским терпением ответить на все вопросы. Наконец, осторожно опустив на землю младших дочерей, он объявил:
— Девочки, познакомьтесь с нашей гостьей.
И, знаком велев Руби выйти вперед, гордо сказал, показывая на каждую девочку, начиная с самой младшей:
— Руби, это мои дочери: Тира, Фрейдис, Тири, Хильд, Сигрун, Гунна, Астрид.
Семь! У него семь дочерей!
Женщина, стоявшая в дверях и молча наблюдавшая за встречей, знаком подозвала Торка и что-то шепнула ему. Он зашел за угол и исчез из виду. Потом Джида с улыбкой повернулась к мужу. Она была очень хорошенькой. Белокурые волосы, заплетенные в косы, были короной уложены на голове. Почти тех же лет, что и Олаф — около тридцати пяти, Джида была маленькой, слегка полной и женственной — именно тот идеал женщины, о котором толковали Олаф и Торк.
— Добро пожаловать домой, муженек, — мягко приветствовала Джида, выступая вперед.
— Эх, хорошо снова оказаться дома, — широко улыбнулся Олаф, с громким криком подхватил жену на руки и закружил, крепко обнимая. Джида спрятала лицо у него на груди, вцепившись в плечи мужа. Когда она подняла затуманенные глаза, Олаф нежно поцеловал жену и решительно понес в дом, оставив всех за порогом.
Руби подняла смущенный взгляд на детей, надеясь, что они не слышали, как Олаф многозначительно спросил, прежде чем закрылась дверь:
— Хочешь увидеть подарок, который я припас для тебя?
Но девочки совершенно не были сконфужены. Старшая, Астрид, без всякого стыда пояснила:
— Они любят поговорить наедине после долгой разлуки.
Не было ни малейшего сомнения в том, что девушка знает, чем занимаются родители.
— Хочешь посмотреть уток на реке? — спросила самая младшая, Тира, малышка лет пяти. Руби кивнула, и ребенок очаровательно ей улыбнулся. Вложив ручонку и ладонь Руби, она потянула гостью к реке. Сердце Руби замерло. Она всегда мечтала о дочке, которую могла бы баловать, покупать платья с оборками и кукол, которая плакала бы вместе с матерью на грустных фильмах и разделяла ее любовь к шитью.
Им с Джеком стоило бы родить еще одного ребенка!
Эта неожиданная мысль пронзила Руби. Они всегда хотели иметь еще детей, но когда Руби начала свой бизнес, а дела Джека пошли плохо, они все реже заговаривали об этом.
Неужели поздно? Не слишком ли она стара? И по-прежнему ли хочет Джек детей? Впрочем, думать об этом бессмысленно, ведь он ушел и не вернется. А может, она сама больше не окажется в будущем.