— Девочки, мать зовет вас. Нужно ей помочь, — окликнул Олаф. Дочери снова подбежали к нему и начали обнимать. Руби засмеялась, слыша их взволнованную болтовню, в которой повторялись имена Гензель и Гретель, Ивара, Грольфа и Руби.
Олаф, вопросительно глядя на Руби, дождался ухода дочерей и, медленно проследовав к скамейке, уселся и вытянул ноги, очевидно крайне довольный собой.
Мужчины! Все они одинаковы! Немного любви — и делай с ними, что хочешь!
Непрошеная мысль снова закралась в голову. Может, именно этого недоставало Джеку последний год?
Виновато вздохнув, Руби повернулась к Олафу.
— Значит, вот что такое — оказаться дома! Действительно так хорошо?
— Лучше, — усмехнулся он. — Кстати, совсем забыл среди всей этой суматохи приказать сторожить тебя. Но с этой минуты один из моих слуг будет постоянно следовать за тобой.
— Глупости! Это совсем ни к чему! Куда мне бежать? На пристань? Так и вижу себя пытающейся пробраться на идущий в Америку корабль. Да ее, возможно, еще вообще не открыли!
Олаф, ничего не поняв, недоуменно покачал головой.
— Опять со своими сказками! Разве Зигтриг не запретил тебе повторять их?
— Да, но я не думала, что ты станешь возражать.
— Стану. Нечего забивать головы моим детям.
Олаф уже встал, намереваясь вернуться в дом, когда внимание Руби привлек Торк, идущий по берегу в компании двух мальчиков лет восьми и десяти с удочками на плечах. Завидев Олафа, они бросились вперед, громко зовя его. И когда дети подбежали ближе, сердце Руби бешено заколотилось. Это невозможно! О Боже! Они выглядели совсем как ее сыновья в этом возрасте!
Руби вскочила и метнулась к ним:
— Эдди! Дэвид! Как вы попали сюда? Я так счастлива видеть вас!
И, прежде чем дети успели опомниться, обняла их, так что те выронили удочки. Но, почувствовав, как они пытаются вырваться, умоляюще глядя на Торка и Олафа, Руби в недоумении обернулась к Торку. Олаф коротко велел детям идти домой и умыться перед ужином. Оба немедленно послушались и побрели наверх, с любопытством оглядываясь. Во взгляде старшего светилась неприязнь, младший словно жалел о том, что не остался с Руби.
— Женщина, прекрати нести чушь! — взорвался Торк, как только мальчики скрылись из виду. — Ты на волоске от смерти! Попробуй оскорбить моих людей, и твоя жизнь кончена!
— Но, Торк, это мои… наши сыновья! — хрипло запротестовала Руби со слезами на глазах.
— Никакие они не сыновья тебе! Это сироты, живущие с семьей Олафа! Немедленно прекрати лгать, или я собственноручно вырву твой язык! — разъяренно прошипел Торк.
Руби вызывающе уставилась на него.