— Да ведь всего два дня прошло со дня гибели её тётки! Девушка может не знать об этом, возможно, скоро сама объявится, — сказала я.
Болек не разделял моего оптимизма.
— Сомневаюсь и не очень надеюсь на чудо. Избавила бы нас от лишней работы. Представляете, ведь теперь мы станем разыскивать её через Бюро общегосударственного учёта населения, исходя из имеющихся в нашем распоряжении всего-то данных: имя девочки и дата её рождения, девичья фамилия матери — Кочинская, в домоуправлении узнали. Вот и все.
— Как все? А фамилия её родителей? В Записи актов гражданского состояния их района должны быть такие данные, — удивился Януш.
— Должны-то должны, но сотрудники этого загса в полном составе два года назад посажены за решётку за нелегальную распродажу пустующих помещений, квартир и комнат.
Я все-таки не верила, что в квартире покойной не обнаружилось никаких документов, бросающих свет на анкетные данные её приёмной племянницы.
— Не обнаружилось! — вздохнул Болек. — Правда, в том бардаке, что царит в её квартире, сам черт ногу сломит, но уж мы очень тщательно все обыскали. Может, уезжая от тётки, племянница все забрала с собой? И самое смешное — мы не нашли ни одной фотографии!
— Фотографии племянницы?
— Не только. Вообще ни одной фотографии.
— Спрятала, наверное. Похоже, у покойницы Наймовой была страсть или мания все прятать…
— Где она могла спрятать фотографии? Зашила в матрас? Я понимаю — золото и драгоценности, но бумаги?…
— Поищите в школе, — посоветовала я.
— Мы и сами догадались, — обиделся Болек. — Конопяк попросил показать ему фотографию выпускного класса, в котором училась Катажина. И на большой групповой фотографии все девочки как девочки, а драгоценная Кася как раз нагнула голову, лица не разглядишь. И за подругу спряталась, только кусочек головы высовывается.
Януш поинтересовался:
— Знакомых жертвы порасспросили?
По мере наших расспросов поручик Пегжа утрачивал остатки былого оптимизма и ответил совсем уже мрачно:
— Да не было никаких знакомых у этой проклятой бабы! Ни родных, ни знакомых, а с соседями она вообще старалась не поддерживать никаких дружеских связей. Но соседи есть соседи, не встречал ещё таких, чтобы ничего не знали. Вот и здесь, одна из соседок вспомнила, что раньше довольно много людей бывало у Наймовой, а в последнее время — только один мужчина и ещё какая-то баба. Ну, мужчина — мы вычислили, что покойный Райчик, другая соседка тоже его как-то раз видела, а вот что касается бабы…
Если бы у меня была возможность намертво вцепиться в поручика, возможно, я бы и добилась от него более подробной информации, но мне, как хозяйке, пришлось отвлекаться из-за зраз. Болек пожирал их так, словно неделю у него во рту крошки не было. Из вежливости я не стала совсем уж нахально расспрашивать его, давая возможность гостю поесть, к тому же пришлось срочно думать, чем бы ещё покормить человека, зраз было явно недостаточно.