Лошадь номер пять, Мариуш, испугался кустика и устроил в паддоке родео. Он опрокинул выводившего его конмальчика, тот мужественно не выпустил вожжи и проехался на пузе но всему газону, но Мариуша удержал. Парень удостоился аплодисментов от толпы и матюков от тех, у кого кони тоже перепугались. Мариуша за такие его нервы я решила выкинуть из ставок, но перед кассой поняла, что все так думают, и вспомнила, что сама предсказала Юреку, что придут сегодня фуксы. То есть то, на что не ставят. Я не знала, как поступить, и смешала в ставках двух фуксов и двух фаворитов. Глупость, но я ничего не могла с собой поделать.
Мария бросила сумку на соседнее кресло, когда раздался звонок к закрытию касс.
— Я знаю, что придёт, — сказала я ей. — Только что угадала, в самую пору…
— А я в последний момент успела, — ответила она. — Но я играю с Метей. А что придёт?
— Исключительно два-четыре.
— Почему? Откуда ты взяла? Все трещит и лопается от ставок на три-шесть, четвёрку подыгрывают с шестёркой, первые фавориты три-шесть, потом два-шесть, и немного играют два-четыре. Меня это потому интересует, что двойка у меня в триплете.
Я развернула перед ней мыслительный процесс, который должен был пройти раньше, минут пятнадцать назад. Юрек предсказал неинтересный день, поэтому должны прийти одни фуксы. Значит, нужно выбросить вышеупомянутых фаворитов. Мариуш протащил по глупости на вожжах конмальчика, теперь у, него пасть будет болеть. Остаются двойка и четвёрка.
— И ты это поставила?
— Ну что ты! Я только что это выдумала до звонка у меня не получалось!
— Скажете уж, два-четыре! — презрительно фыркнул пан Рысек. — Ха-ха. Два-четыре! Тут ничего не выйдет без тройки!
— А я поставила на двойку «верхом», — сказала сбитая с толку пани Ада, садясь рядом.
— И где вы были, когда вас тут не было? — спросил пан Собеслав. — Вы нас совсем забросили…
— А пана Здислава не будет? — поинтересовался пан Рысек.
Пани Ада объяснила, что только что вернулась из отпуска, и спросила, что такое тут творится. Она слышала какие-то страшные вещи, вроде как здесь творятся массовые убийства жокеев, какие-то странные лошади приходят первыми, пан Мариан, с которым она случайно столкнулась в Париже, сообщил ей, что в убийствах замешан министр сельского хозяйства, а он сам удрал и не вернётся, пока не поймают всех, потому что афёра просто страшная. Она ничего не понимает и поставила только на двойку.
Первой пришла Пенорезина, за ней Зуб, и я потеряла всякие надежды.
— Ведь я говорила, что Брысь — дурак, он даже лошадь подгонять не умеет, — буркнула я недовольно. — Я же говорила, что будет два-четыре…