Алек помедлил, прежде чем ответить:
– Нет, но у нее есть несомненные достоинства.
– Достоинства? Зачем же она тогда вышла за вас замуж?
Эти слова неожиданно задели самолюбие виконта. Джулия была гораздо лучше, чем он того заслуживал, но он ни за что на свете не признался бы в этом.
– У нас с ней уговор.
– Вы ей что-то обещали, так?
– Ну конечно, нет! – воскликнул Эдмунд примиряюще. – Дело в том, что Джулия – реформистка.
– Как это?
– Джулия – реформистка, – произнес Эдмунд громче.
Мэдди пристально посмотрела на него, и он покраснел.
– Знаете, – с горечью в голосе произнесла почтенная дама, – вы с каждым днем все больше напоминаете мне вашего отца.
По-видимому, Эдмунд хотел было что-то возразить, но так и не решился, и тогда Алек воспользовался возможностью вернуть разговор в нужное русло:
– Леди Хантерстон стремится оказывать помощь всем нуждающимся. Она очень великодушна.
– Давным-давно я знавала ее отца. – Мэдди вздохнула. – Красивый мужчина, с прекрасными манерами. Так же, как и вы, он познакомился со своей женой случайно и совершенно не ожидал, что она ему преподнесет. Абсолютно никчемная особа.
– Нам нужна ваша помощь, чтобы помочь ввести Джулию в светское общество. Если она не будет правильно себя держать, ее просто растерзают.
Эдмунд кивнул.
– Тетушка Мэдди, вы должны...
– Я никому ничего не должна! – Она нахмурилась. – Дерзкие мальчишки.
Алек от злости стиснул зубы. К черту все! Он оденет Джулию в самые красивые шелка, украсит самыми великолепными драгоценностями, и пусть кто-нибудь попробует не выказать ей уважения! Если они осмелятся ее оскорбить, то он будет разговаривать с ними на языке пистолетов на расстоянии двадцати шагов!
Потом его взгляд упал на шляпку, и он вспомнил озорную улыбку жены. Как бы там ни было, они с Джулией должны пройти через то, что им предстоит, а помочь ей может только леди Бирлингтон.
Притворно вздохнув, Алек кивнул:
– Вы как всегда правы, сударыня.
Мэдди подозрительно прищурилась.
– Что вы имеете в виду?
– Мы просим слишком многого. В вашем возрасте... – Он неопределенно пожал плечами.
– В моем возрасте? Каком еще возрасте? – От злости у Мэдди даже голос стал более звонким.
Алек и Люсьен обменялись понимающими взглядами, и герцог слегка улыбнулся.
– Хантерстон прав: для вас это было бы слишком тяжело, сударыня. Я думаю, из всех моих знакомых дам на это способны всего одна или две, да и то для этого пришлось бы устроить в высшем свете сущий переполох.
Взглянув на возмущенное лицо Мэдди и стараясь не расхохотаться, Алек вздохнул.
– Да, действительно сверхсложная задача. Я смею предположить, что принц-регент даже может перестать принимать при дворе тех, кто попытается ввести в общество простую жительницу британских колоний.