– Для тебя нет неразрешимых проблем, не так ли?
– Да, если подойти к делу с умом. – посмотрела на него долгим взглядом. – Думаю, что наша игра закончилась вничью. Обман за обман.
– Да, теперь мы квиты... – Взгляд Чейза упал на ее губы. – К тому же в паре нам удается играть лучше, чем по отдельности.
Щеки Харриет мгновенно порозовели, и Чейз вновь ощутил, как его охватывает желание. Даже среди лондонских красоток, с которыми его сводила судьба, он никогда не встречал девушку, чья душа была бы столь же прекрасна, как и внешность.
– А, вот вы где. – К ним неспешно приближался Деррик; Макс бежал за ним по пятам.
Неожиданно собака остановилась, подняла голову и, потянув носом воздух, резво припустила обратно.
– Макс! – закричал Деррик. – Назад!
Однако пес, прижав уши, продолжал мчаться в прежнем направлении.
– Не понимаю, что происходит с этим псом. – Деррик зло выругался. – С овцами он отлично ладит, зато во всем остальном... – Внезапно он остановился и зажал нос пальцами. – Боже милостивый, какой овце понадобилась мазь?
– Овце? – Чейз подозрительно посмотрел на свои руки. – Так это мазь для овец?
– Людям она тоже помогает, – хмыкнула Харриет. – Правда же, Деррик?
– Да-да, теперь я понимаю, – пробормотал Чейз. – И как только доберусь до Гаррет-Парка, сразу же пойду принимать ванну.
– Будь так любезен. Ты так ужасно пахнешь, что мы вряд ли смогли бы сидеть с тобой за одним столом.
– А разве не ты сама... – Чейз осекся при виде ее усмешки. Может быть, Харриет и отличалась красотой души и тела, зато вредности ей было точно не занимать.
– Ты что, собираешься рассказать правду обо мне своей семье?
– Они это заслужили. Но не бойся, твой секрет никто не выдаст, особенно когда я обрадую их тем, что ты любезно согласился побыть капитаном Фрекенхемом еще неделю. – Тут Харриет закусила губу. – Надо признаться... я даже чувствую себя немного виноватой.
– Это еще почему?
– Потому что я заставляла тебя так много работать.
– Ага, так ты признаешь, что превратила мою жизнь в настоящий ад?
Виноватое выражение тут же исчезло с лица девушки.
– Ты работал не больше остальных.
– Да, но мои труды приносят тебе выгоду, я же ничего не выигрываю. – Чейз посмотрел на свои руки, покрытые мозолями и пахучей мазью.
– Но разве не мы предоставили тебе кров, кормили тебя, лечили твои раны?
– Овечьей мазью?!
– Очень хорошей и полезной мазью.
– В природе не существует «хороших» мазей для овец!
Харриет вздохнула:
– Ладно. В любом случае хорошо хотя бы то, что завтра мы сможем наконец начать стрижку.
– Давно пора.
– Я тоже так думаю. Правда, раньше мы этим не занимались, но теперь Стивен и я выработали свою систему. – Харриет тряхнула головой, и из-под коричневых локонов проглянуло розовое ушко. – Мы построим узкий загон, где сможет поместиться только одна овца, и тогда останется лишь привязать ее веревкой, чтобы она не двигалась, а потом начать стрижку. Все на самом деле до смешного просто.