– Но это чистая правда. – Он поднес к губам ее руку и поцеловал пальцы. Губы, прикоснувшиеся к обнаженной коже, были такими теплыми. – Вы здесь самая прекрасная герцогиня. И глубокий вырез вашего платья... – Его взгляд остановился на ее груди.
Пруденс вырвала у него руку.
Он взглянул на нее невинным взглядом:
– Что-нибудь не так?
– Так говорить не подобает, и вам это известно.
– Но это то, что я сказал бы герцогине, если бы она находилась здесь. По правде говоря, почти это я действительно сказал ей, когда она ужинала со мной на борту моего корабля. И ей это очень понравилось.
Пруденс нахмурила брови.
– Я не хочу слышать о вашем знакомстве с герцогиней. Давайте вернемся к нашей сценке и рассмотрим, какое поведение правильное, а какое – нет. Говорить о вырезе женского платья не годится.
Он вздохнул:
– Сколько всяких правил!
– Милорд Рочестер, – сказала она, снова входя в роль герцогини, – что привело вас сюда, на эту милую вечеринку?
Он взял ее руку, перевернул и поцеловал в ладонь.
– Вы, любовь моя.
Она вскочила с дивана.
– Ради Бога... прекратите это немедленно!
Он вздохнул.
– Как я могу делать вид, что вы герцогиня Девоншир, если вы то и дело выходите из роли?
– А как мне изображать герцогиню, если вы говорите такие вещи?
– Именно этого и ждет от меня герцогиня.
Бросив на него сердитый взгляд, она оправила юбки и снова опустилась в кресло.
– Давайте забудем на мгновение о герцогине Девоншир. Представим себе, что я герцогиня Ричмонд.
– Ричмонд? Я ее не знаю.
– Ей добрых восемьдесят лет, и она настоящая мегера. К тому же она мнит себя блюстительницей нравов, так что следите за тем, что говорите. Однажды я видела, как она ударила мужчину по щеке веером за то лишь, что он взглянул на часы, когда она говорила.
Тристан мрачно посмотрел на Пруденс.
– Вы, как видно, решили лишить наши занятия всякого удовольствия?
– Я хочу лишь, чтобы вы с успехом прошли испытание и получили свои деньги. А теперь давайте начнем еще разок, лорд Рочестер. Вы не находите, что сегодня довольно теплая погода?
Он удивленно приподнял брови, взглянул в окно, выходящее на террасу. Она проследила за его взглядом. Там порывами дул холодный ветер, пригибая к земле тонкие деревья и ероша кусты.
Пруденс заставила себя посмотреть в глаза Тристану.
– Здесь, в Лондоне, стоит настоящая жара.
Тристан сверкнул белозубой улыбкой.
– Наверное, если вы можете притвориться герцогиней, то и я смогу сделать вид, будто в Лондоне светит солнце. Поэтому я говорю: «Да, в Лондоне настоящая жара».
Они продолжали еще некоторое время разговаривать в том же духе. Наконец Пруденс откинулась на спинку кресла и улыбнулась.