Попрощавшись также и с Дамарис, я спустилась вслед за доктором в его кабинет.
Войдя, он закрыл дверь, усадил меня на стул возле письменного стола с откидной крышкой и сел сам. Я немного приободрилась: доктор держался так приветливо и добродушно, что невозможно было заподозрить его в недобрых намерениях. Конечно же, он мне поможет.
– Ну-с, – проговорил он, – что стряслось?
– Со мной происходят непонятные вещи, – выпалила я. – Впрочем, об этом вы знаете.
– Знаю, – подтвердил он. – Кое-что от вас, кое-что – от других.
– Значит, вам известно, что я видела в своей спальне монаха?
– Мне известно, что вы так полагаете.
– Так вы мне не верите?
Он предостерегающе поднял руку.
– Давайте пока считать, что вы его действительно видели, – если это вас успокоит.
– Меня не надо успокаивать, доктор Смит. Я всего лишь хочу, чтобы мне верили, когда я говорю правду.
– Это не всегда легко, но я попытаюсь помочь вам.
– Кроме этого, были еще происшествия с грелкой, с пологом моей кровати и с плащом, который кто-то повесил на парапет.
– Это был тот самый плащ, который сейчас на вас.
– Стало быть, вам известно даже это.
– Естественно, мне все рассказали, – ведь я отвечаю за состояние вашего здоровья.
– И вы полагаете, что все эти события случились лишь в моем воображении?
Он не ответил сразу, и я настойчиво спросила:
– Это так? Так?
– Давайте разберемся во всем спокойно. Спокойствие – вот что нам нужно, миссис Роквелл, причем вам – особенно.
– Я спокойна. Все, что мне нужно, – это человек, который бы мне верил.
– Миссис Роквелл, я врач, и в моей практике встречались самые странные случаи. Я знаю, что могу говорить с вами начистоту.
– По-вашему, я сумасшедшая?
– Ну, это чересчур сильное слово...
– Я не боюсь сильных слов. Я боюсь людей, которые одеваются монахами и разыгрывают меня.
Доктор помолчал несколько секунд, потом сказал:
– Вы сейчас переживаете трудное время. Ваше тело меняется, и эти перемены влекут за собой изменения в психике. Это часто случается с беременными женщинами, у них появляются странные фантазии, им начинает хотеться того, к чему раньше они были равнодушны…
– Но это не фантазия! – вскричала я. – Что ж, придется вам сказать: я пришла сюда, так как мне известно о вашем разговоре с миссис Грантли и о том, что вы определили мое состояние как душевное расстройство.
– Так вы слышали!.. – Он явно не ожидал этого и был захвачен врасплох.
Не желая выдавать тетю Сару, я сказала:
– Мне известно, что вы это обсуждали. Будете отрицать?
– Нет, – медленно проговорил он, – это было бы глупо.
– Так значит, вы решили, что я сошла с ума.