Я представила себе сидящего в кресле человека, естественно, в облике нынешнего графа де ла Таля, который допрашивает свою жертву. Затем он неожиданно нажимает на рычаг и срабатывает пружина, удерживающая потайной люк в полу. Потом отчаянный крик – это жертва поняла, что случилось. Пол под ней разверзся, и она летит вниз, к тем, кто попал туда раньше, чтобы уж никогда больше не увидеть дневного света и присоединиться к навсегда забытым.
– Мадемуазель, помогите мне отодвинуть кресло, – попросила Женевьева. – Пружина как раз под ним.
Мы сдвинули похожее на трон кресло, и девочка отвернула край ковра.
– Вот она, – сказала Женевьева. – Я нажимаю вот здесь... и смотрите, вот как это происходит.
Раздался металлический, похожий на стон, скрежет, и в полу открылся квадратный люк.
– В старые времена все происходило быстро и бесшумно. Посмотрите сюда, мадемуазель. Хотя здесь ничего не видно, да? Но здесь есть веревочная лестница. Она хранится в этом шкафу. Два раза в год кто-нибудь из слуг-мужчин спускается туда, чтобы произвести уборку. Там теперь все в порядке. Никаких костей или бесформенных тел. Только одни призраки... но вы же в них не верите.
Женевьева принесла веревочную лестницу, подвесила ее на два крюка, вделанные в пол, и сбросила вниз.
– Вы со мной, мадемуазель?
Не дожидаясь ответа, она засмеялась и начала спускаться по веревочной лестнице. Я, естественно, последовала за ней.
Мы оказались в маленькой комнате. Сквозь открытый люк сюда едва достигал слабый свет, но его было вполне достаточно, чтобы я могла прочитать надписи на стенах.
– Посмотрите на эти проходы в стене. Их сделали специально. Пленники думали, что через них можно куда-нибудь выйти. Но это своего рода лабиринт, в котором очень легко заблудиться. Но каждый несчастный надеялся, что, бродя по этим проходам, можно найти выход и выбраться на свободу. Но они всегда снова возвращались на это же место, в камеру забвения. Это называли утонченной пыткой.
– Боже, как жесток человек с себе подобными! – невольно воскликнула я.
– Хотите посмотреть, мадемуазель? Я знаю, что захотите, потому что не боитесь, не правда ли? Вы такая смелая и не верите в привидения.
Я направилась к проходу в стене и сделала несколько шагов в темноту. Дотронулась рукой до холодной стены и уже через несколько секунд поняла, что это вовсе не проход и идти некуда. Это было просто небольшое углубление, выбитое в толщине стены.
Я повернулась и услышала странный звук. Женевьева выбралась из камеры и уже втаскивала лестницу наверх.
– Вы так любите прошлое, мадемуазель, – хихикнула она. – Вот оно перед вами, пожалуйста. Де ла Тали до сих пор оставляют свои жертвы умирать в этих камерах забвения.