Я стояла на своем.
– Так никогда не будет. Все, что, возможно, случится со мной, будет так же незабываемо и реально, как и происшедшее здесь.
– Вы думаете, я смогу это забыть?
– Доктору Карлсбергу теперь это не нужно. Его опыт удался. Ему хотелось бы, чтобы ты вернулась в нормальное состояние.
– Доктор Карлсберг преуспел со своими лекарствами, вызывающими сновидения. Я хочу видеть своего ребенка.
– Елена, дорогая. Лучше не надо.
– Вы пытаетесь убедить меня, что я родила чудовище?
– Конечно, нет. Маленькую девочку, родившуюся мертвой.
– Я ощущала ее такой живой!
– Роды были трудными. Ты так мучилась, гораздо больше, чем представляешь. Все это привело к такому результату. Врачи боялись именно этого. В подобных обстоятельствах это лучший выход.
Я повторила:
– Сегодня они хоронят моего ребенка, я должна видеть ее до погребения.
– Будет лучше...
Я приподнялась на локте и закричала:
– Хватит говорить мне, что мне делать! Я больше не буду жертвой ваших экспериментов.
Ильза казалась испуганной.
– Я переговорю с врачами.
Они усадили меня в кресло на колесиках, потому что доктор не разрешил мне идти. Меня привезли в комнату, где на постаменте стоял маленький гробик. Комната была затенена, но немного света пробивалось через жалюзи и там лежала она, мое маленькое дитя, с маленьким сморщенным личиком, в белом чепчике. Мне хотелось поднять ее на руки, прижать к себе, вдохнуть жизнь в это маленькое слабое тельце.
Горячие слезы хлынули из моих глаз, горькое отчаяние сжало сердце.
Они молча отвезли меня к себе, положили на постель, поправили подушки и расправили простыни. Они делали все, чтобы утешить меня, но утешение не приходило.
Лежа в постели, я слышала голоса женщин с лужайки.
Все кончилось. Сновидение и кошмарный сон. Мне еще не было девятнадцати, но я чувствовала, что пережила больше, чем многие другие за всю свою жизнь.
Ильза не покидала меня ни на минуту. Она постоянно подчеркивала то обстоятельство, что я теперь свободна. Я смогу снова вести прежнюю жизнь, как до Ночи Седьмой луны. Она отвезет меня в Англию, где ничего не изменилось, и это будет для меня наилучшим лекарством.
Я много думала об этом и пришла к выводу, что мне следует поступить именно так.
Мне следует отдалиться от этого безумного приключения. Мне нужно забыть, мне следует начать все сначала.
Я оставалась в клинике доктора Кляйна еще две недели и почти перед отъездом, так я была поглощена своей собственной трагедией, вспомнила Гретхен Шварц.
Я рассказала Ильзе, как я нашла рыдающую девушку в ее комнате, и та обещала разузнать о ней у доктора Кляйна.