– Погодите, не запирайте, – попросила вдруг Веневская. – Мне на двор срочно надо. Выведите, сделайте милость.
– Вот же неймется бабам, – огрызнулся тот. – Сейчас начнут ныть – то по нужде их веди, то пить подай, покою нету.
Но разглядев, что обратилась к нему калека-дворянка с изувеченными руками, конвойный смягчился.
– Ладно, дамочка, вы годите чуток, я Покотилову к начальнику сведу, а потом в черед и за вами возвернусь. И чтобы уж последнее хождение нынче!
Асю отвели в чистую теплую избу, где расположился начальник конвоя. Офицер в расстегнутом кителе сидел у стола, на котором была разложена какая-то еда и стоял штоф водки. На палатях у печи для него была устроена постель с высокими подушками в ситцевых наволочках.
– Входите, мадам, – пригласил он Асю, задержавшуюся в дверях. – Прошу. Нам давно пора познакомиться поближе. Присядьте к столу, угощайтесь, – начальник конвоя указал на вареные яйца, крупные куски сала, вяленую рыбу, калач, баранки и яблоки, кучками лежащие на столешнице. – Водку пить будете?
– Водку? Зачем? – спросила Ася, сама понимая, что говорит глупости, и заливаясь от этого краской.
Офицер усмехнулся.
– Да так, с устатку и для знакомства. Посидим с вами, мадам Покотилова, выпьем, закусим, побеседуем, а после – пожалуйте в постель. Тут помягче будет, чем на полу с каторжанками. Вы – женщина вдовая, замужем побывали, стало быть, хорошо знаете, чем в постели можно заняться. Правда, мне известно, что вы мужа своего, покойничка, не поленились самолично на тот свет отправить, но и в этом есть своя прелесть – значит, кровь горячая. Я строптивых люблю.
Ася почувствовала, как ставший шершавым язык прилипает к небу. А начальник конвоя, между тем, попытался набить себе цену и расположить к себе сердце каторжанки:
– Между прочим, мадам, это я распорядился, чтобы никто из охранников вас не трогал – а то бы уже давно стали вы солдатской подстилкой. Тут есть желающие поваляться с вами на соломке, пришлось их приструнить. И теперь, любезная Анастасия Павловна, я хотел бы рассчитывать на некоторую благодарность с вашей стороны. Ну так не тяните, садитесь, берите стакан. Выпьем за знакомство. За близкое знакомство!
К лицу Аси прилило столько крови, что ей казалось – щеки вот-вот лопнут от пульсирующей в них горячей волны. Ей захотелось убежать, но ноги не слушались, как бывает в страшном сне. Вот только красная, обветренная рожа начальника конвоя, маячившая перед ней, была не сном, а страшной явью. Да и бежать здесь, среди бескрайней забайкальской тундры и сопок, было некуда.