– Он всегда был таким, леди Ворминстер, – сказал мне как-то мистер Селби. – Он терпеть не может, когда его жалеют.
Поэтому я притворялась, что не замечаю, как тяжело дышит Лео, поднимаясь по лестнице, как блестят капли пота на его лбу.
Когда он уселся в кресло с кофе в руке, я набралась смелости и сказала:
– Лео, по-моему, теперь было бы хорошо завести мальчика, вслед за Розой, – Лео промолчал, поэтому я добавила: – Смею надеяться, что тебе будет приятно иметь сына, правда?
Лео сделал глоток кофе.
– Нет, мне так не кажется, – ответил, наконец он.
– Ты больше хочешь другую девочку? Я знаю, что ты предпочитаешь девочек.
– Да, но я полностью удовлетворен, что у меня уже есть две. Они – прекрасные дети.
Разочарование понемногу охватывало меня. Я поняла, что обманулась в своих мечтах дать Лео сына. Здесь только я хотела ребенка. Подумав, что Лео увлекся кофе и не придал значения моим словам, я еще раз набралась смелости и спросила:
– Как ты смотришь на то, если я заведу еще одного малыша?
Лео поднял голову.
– Ты хочешь привлечь меня к этому... мероприятию? Я изумленно уставилась на него.
– Ну конечно! Ты же мой муж.
– Я не уверен, что смогу... зачать тебе ребенка, – тихо сказал он.
– Но разве доктор Маттеус не объяснил тебе? Он сказал, что ты можешь.
– Он сказал, что нет препятствий со стороны наследственности. Это не означает, что я способен зачать ребенка.
– Но доктор же сказал...
– Я после стольких лет не могу воспользоваться этой идеей.
Я упала духом.
– Мне следовало бы написать тебе осенью, чтобы у тебя было время свыкнуться с ней.
– Проблема не только во времени, она глубже, – Лео побагровел, но все-таки попытался объяснить: – Обстоятельства таковы, что я признаю нормальное оплодотворение возможным, – он взглянул на меня, – однако тревога может оказаться препятствием к моим... действиям... как мужа... которые потребуются для этого.
Я почувствовала, что мое лицо скисло.
– Ты, я вижу, разочарована, – продолжил Лео. – Мне очень жаль... – он запнулся, – нет, не жаль, если честно. Мы, таким образом, избавлены от опасностей родов. Мне не хотелось бы снова подвергать тебя этому. Здесь, видимо, сказывается другой наследственный фактор.
Я не нашлась, что возразить, а Лео снова завел разговор о розах. Но, когда он закончил пить кофе и неуклюже поднялся на ноги, я сообразила, что должна сказать ему кое-что еще.
– Лео... – он остановился. Я заговорила, чувствуя, как горит мое лицо. – Лео, а тревога окажется препятствием... для твоих действий как мужа, если возможности зачатия не будет?
Я поняла ответ еще до того, как Лео заговорил – он был написан на его лице.