– Вы же знаете, я не против шпаргалок, я против того, чтобы они были безграмотными.
Ольга не знала, что ответить.
– Скажите, милочка, вы читали роман? – спросила педагог;
– Читала.
– Тогда ответьте мне на простой вопрос: в скольких мужчин влюблялась Наташа Ростова?
Ольга попыталась восстановить в памяти содержание виденного в детстве фильма «Война и мир», но никого, кроме Вячеслава Тихонова в роли князя Болконского, вспомнить не смогла. Все-таки она решила попытать счастье, сказав наугад.
– В восьмерых, – произнесла студентка.
Глазкова вздохнула и вывела «неуд» в лежавшей перед ней зачетке.
– Идите, Юшина.
– Но, Антонина Петровна…
– Идите, у вас будет целое лето, чтобы прочитать Толстого. Придете осенью, тогда поговорим и о Наполеоне, и о сердечных привязанностях Наташи Ростовой.
С глазами, полными слез, Ольга вышла из аудитории. В коридоре ее ждал Волков. Улыбаясь, оператив-" ник подошел к девушке, думая, что ее глаза наполнены слезами радости.
– Тебя можно поздравить?
Студентка зло посмотрела на старшего лейтенанта:
– Что ты мне надиктовал?
– То, что ты просила.
– Я спрашиваю, что ты мне надиктовал?
Волков понял: случилось нечто непредвиденное.
– Успокойся, Оленька, я диктовал тебе конспекты, которые ты сама мне дала.
– Покажи.
Молодые люди подошли к подоконнику. Порывшись в сумке, оперативник достал тетрадки. Перелистав их, он отыскал ту, из которой почерпнул сведения о Наполеоне.
– Вот.
– Что это?
– Как что? Война, Наполеон.
– Это же конспекты по истории!
Волков начал понимать, что произошло. Из-за инцидента в туалете оперативник перепутал конспекты и, продиктовав первую часть ответа на вопрос из конспекта по литературе, вторую взял из конспекта по истории.
– Елки-палки, – произнес милиционер.
– Давай мои записи, – строго сказала Ольга.
Волков протянул девушке тетрадки.
– Держи свои микрофоны. – Студентка отдала старшему лейтенанту выданную ей аппаратуру.
– Оленька, не сердись.
Не прощаясь, девушка повернулась и зашагала в сторону лестницы. Пока Волков рассовывал по карманам петличку с микрофоном и наушник, студентка скрылась из виду.
– Чертов наркоман! – ругнулся оперативник, вспомнив взлохмаченного парня из туалета.
Старший лейтенант спустился по лестнице в вестибюль и вышел на улицу. Июньское солнце ударило в: глаза. Он закурил.
От здания университета, расположенного на Университетской набережной, до Восемнадцатой линии, где находилось Двенадцатое отделение, было не более пятнадцати минут ходьбы. Волков взглянул на часы. Двенадцать пятьдесят. Оперативник заранее отпросился с работы до обеда, срок его отгула подходил к концу.