Появление «вертушки» неприятно и конвоирам. Они выставляют в ее сторону оружие и заметно оживляются, когда гул смолкает. В сумке отыскался, наконец, и фотоаппарат. Завтра проявится пленка, и мой чистосердечный в общем-то ответ про отсутствие оружия расценят как издевательство: на снимке меня обнимали, кажется, четверо пулеметчиков.
Глупо. Все глупо в этой командировке…
– Ну, а теперь колись, откуда ты, – нависает каменной глыбой Непримиримый.
– Из Москвы. Налоговая полиция России.
– Сказки рассказывай на ночь детям. Из ФСБ или ГРУ?
– Из полиции.
– Ты рискуешь вывести меня из терпения. Я ясно спросил.
– Мои документы у вас.
– «Крыша». Все это, – он потряс удостовсрением, журналистским билетом, книгами, – прикрытие. Ты фээсбэшник и выполнял какие-то сложные задания, потому что в сорок лет просто так полковниками не становятся.
Такой «аргумент» крыть нечем, остается пожать плечами и молчать. Хорошо, что не два года назад поймали, в тридцать восемь я уже был полковником.
В стороне подъезжают и отъезжают машины, около нас появляются и исчезают все новые люди. А лично мне становится все равно. Первый испуг прошел, и хотя безысходность осталась, определяю для себя главное – собраться, не паниковать. Что будет – то и приму. Как шутят в армии: «полковник ты или где?».
– Ты что такой спокойный? – видимо, я слишком явно посылаю судьбу по течению, и это замечается другими. Недовольны: – Ну-ну, посмотрим на тебя через пару часов.
Прячась от дождя, Непримиримый залезает в кабину и смотрит на нас, лежащих на земле, оттуда. Бориса и Махмуда дергают меньше: все же мусульмане, соседи-балкарцы. Их могли бы вообще-то и отпустить, это предписывает тот же закон гор. Одному оставаться, конечно, тяжко, но зато они бы хоть что-то сообщили обо мне на волю.
Постепенно темнеет, и вспоминаю сегодняшнюю дату – 21 июня. Самый длинный день в году. Самый несчастный. Наверное, самый несчастный…
Подъезжает еще одна машина. Боевики расстилают газету, выкладывают продукты – колбаса, хлеб, бананы, помидоры, сок. Приглашают к столу сначала нас, а когда мы, скромничая, отнекиваемся, настоятельно рекомендуют:
– На вашем месте мы бы кушали. Вами заинтересовались в горах, а там кормить не будут. Вообще-то, по правде, жалко вас.
Называется, пожелали приятного аппетита. Хорошо, что хоть честно и откровенно. Впрочем, им-то кого и чего стыдиться? Хозяин прав даже тем, что пьян…
Вот только бы наши поторопились с поисками. Сегодня пятница, считаем, что день прошел. В субботу Управление собственной безопасности налоговой полиции, конечно, на службе. До обеда всегда на рабочем месте директор. Значит, завтра уже что-то может быть предпринято. Если давать два-три дня на раскачку и переговоры, то через неделю можно ждать каких-то результатов. Если, конечно, в горах не расстреляют. Выдержать неделю. Как долго!