Но вряд ли забудет, верно? Он знал ответ и уже боялся его. Не физическую боль он пытается заглушить алкоголем. Свое ненасытное желание. Он снова хотел ее. Он может взять Руби Блэк тысячу раз, но что-то темное в ней все равно будет звать его.
Аласдэр тихо кашлянул. Маркиз поднял голову и лишь теперь понял, что друг принес конверт. Хороший повод закончить с ним разговор о женщинах.
– Что это у тебя, старина?
– В общем-то, причина моего столь раннего визита. Я нашел это вчера на своем письменном столе.
Девеллин насторожился:
– Что же это?
– Письмо. Твоей матери, – с некоторым смущением признался Аласдэр.
– Моей матери?
– Помнишь, у твоего отца был римский динарий? Монета с головой Веспасиана?
– Из старой коллекции деда? Его хлам, да?
– Ты просто не имеешь обыкновения слушать, Дев. Возможно, это считалось хламом когда-то очень давно. Но уже в то время, когда твой дед путешествовал по Европе, собирая коллекцию, я думаю, он совсем не случайно приобрел несколько прекрасных вещей. И динарий с изображением Веспасиана, к счастью, лучшая из них.
– Неужели? – спросил Девеллин.
– Известно о существовании всего трех таких монет.
– Знаешь, Аласдэр, у меня почему-то возникло ощущение, что впереди поцелуй Иуды. Но ведь мы говорим только о кусочке металла.
Аласдэр поморщился.
– Уподоблять себя Христу – большая натяжка, Дев.
– Натяжка? – Маркиз возмущенно отодвинул бокал. – Ладно, продолжай. Что мать пообещала тебе?
Аласдэр опустил голову.
– Она собирается открыть дом на Гросвенор-сквер. И дает праздничный бал.
– Ну и что?
– Ну… в честь семидесятилетия герцога.
– Я знаю!
– Герцогиня считает, что пришло время избавиться от коллекции монет.
– И?
– И если я приду на бал, она пообещала дать мне преимущество.
– И?.. – все громче понукал Девеллин.
– И если я сумею уговорить тебя прийти, ее светлость желает отдать мне Веспасиана. Как знак ее высокой оценки…
– …твоей мелкой, корыстной души, – закончил маркиз.
– Дев, ты не понимаешь! За эту монету я готов продать свою душу.
– И мою тоже, как я понимаю.
– Нет, Дев. Кроме того, что нам стоит пойти на бал и всего раз доставить удовольствие друзьям твоей матери? Твой отец что, возьмет нас за уши и выкинет оттуда?
Девеллин швырнул бокал с виски в камин. Осколки стекла и золотистые брызги дождем рассыпались внутри. Аласдэр вскочил.
– Хорошо, – сказал он, торопливо засовывая письмо в карман. – Полагаю, мне лучше уйти.
– Да, – ответил лорд Девеллин. – Полагаю, так будет лучше.
Сидони встала поздно и час бродила по комнате, не находя себе места. Она провела лишние полчаса в горячей ванне, чтобы успокоить все больные места. Потом все же занялась подготовкой к урокам и домашними хлопотами, стараясь избежать встречи с Джулией. Она боялась, что о вчерашнем недостойном поведении та может узнать по ее глазам. В одиннадцать она учила мисс Лесли держать себя, вслед за нею приехала мисс Брустер, чтобы подготовиться к своему первому официальному приему. Вконец обессиленная после уроков, она вошла в гостиную и увидела Джулию, которая пила чай.