Леона ждала, что он скажет дальше, и он продолжал:
— И поскольку я люблю вас больше жизни, поскольку я дал клятву не только служить вам, но и защищать вас и заботиться о вас в болезни и в здравии, сегодня я собираюсь дать вам отдохнуть.
Он глубоко вздохнул.
— Впереди у нас целая жизнь, и я еще много раз смогу сказать вам, как вы прекрасны и как сильно я люблю вас!
Последовала тишина. Затем Леона с некоторым колебанием проговорила:
— Но… сегодня… день нашей свадьбы.
— День, который я никогда не забуду, — ответил лорд Стрэткарн. — Мы будем праздновать его каждый год, пока не доживем до золотой свадьбы.
Снова последовала тишина. Леона чувствовала, как его пальцы сжимают ее руку до боли. Наконец он заговорил, но теперь голос его звучал хрипло:
— Когда я впервые увидел вас, я подумал, что никогда не встречал никого прекраснее. Когда вы вышли ко мне в подвенечном наряде, я думал, что просто прекраснее вас никто никогда не может быть. Сейчас, глядя на вас, я не могу найти слов, чтобы описать вас.
Леона почувствовала, как все ее тело задрожало, отзываясь на желание в его голосе.
Она знала, что он хочет ее. Она знала, что он специально держится так строго — чтобы не поцеловать ее, не прикоснуться к ней.
Внезапно он отпустил ее руки и встал.
— Я должен пожелать вам спокойной ночи, Леона, — сказал он. — Если я вам понадоблюсь, если вам будет страшно или тревожно, я — в соседней комнате. Я услышу, когда вы позовете.
В первый раз Леона заметила, что в ее спальне была еще одна дверь, кроме той, что вела в коридор.
Когда она приехала сюда утром, то была слишком измучена, а перед свадьбой — слишком занята своими мыслями, и даже не заметила, что находилась не в «Чертополоховой комнате», где спала прежде.
Она была в другой спальне — большой, роскошной, с украшенным резьбой резным камином.
Окна и кровать были завешаны бархатными занавесками розового цвета, а герб Стрэткарнов украшал покрывало.
Теперь она поняла, что находится в комнате, которая по праву принадлежит жене вождя.
Леоне вдруг показалось, что в комнате, навевающей воспоминания о прошлом, витает особая атмосфера любви, преданности и веры.
Какое-то время лорд Стрэткарн стоял, глядя на огонь. Затем медленно направился к двери, которая вела в его спальню.
Он был почти уже в полушаге от двери, когда Леона поспешно произнесла:
— Торквил!
Он остановился и посмотрел на нее, ожидая, что она скажет дальше.
— Я… хочу… кое-что сказать вам.
Он снова повернулся к кровати и стал приближаться, словно против своего желания. Казалось, он ведет себя так, будто боится самого себя.