— Нет, не Маккрей, — ворчливо отозвался джентльмен. А в том, что это джентльмен — первый, которого Джеймс встретил после прибытия на Шетландские острова, — не приходилось сомневаться. — Главный судья Риордан к вашим услугам. Я председательствовал в суде полгода назад во время моего прошлого приезда на остров, когда слушалось дело О’Мэлли. — Он отпил из своей кружки, поставил ее, рыгнул и не без удовлетворения произнес: — Вот так-то.
Джеймс перевел взгляд с судьи на трактирщика и обратно. После секундного колебания он отодвинул свой стул и поспешил к столу судьи. Тот подозрительно прищурился.
— Прошу прощения, ваша честь, — сказал Джеймс. — Но может, вы позволите к вам присоединиться? Видите ли, я имею некоторое отношение к этому делу…
— К какому еще делу? — Риордан одарил его недовольным взглядом. Плотный и краснолицый, он пока еще не был тучным, но находился на верном пути к этому. Несмотря на суровый вид, в уголках его глаз и рта виднелись смешливые морщинки, заставлявшие предположить, что ему не чуждо чувство юмора. — Нет никакого дела. Оно давно закрыто. О’Мэлли убил Честертона; вдова Честертона получит деньги О’Мэлли, как только снова выйдет замуж. А если вы решили на ней жениться, то вам придется встать в очередь. Впереди вас около двадцати парней, молодой человек.
Не дожидаясь, пока старший джентльмен предложит ему присесть — а Джеймс подозревал, что подобного предложения никогда не последует, — граф уселся на стул напротив судьи и подался вперед.
— Прошу прощения, сэр. Мое имя Денем. Джеймс Марбери, девятый граф Денем, если уж быть совсем точным. Стюарт Честертон — мой кузен.
Брови Риордана поползли вверх, пока совсем не скрылись под старомодным напудренным париком.
— Граф Денем? — повторил он. — Понятно Я слышал, что Честертон в родстве с какой-то важной птицей, но поговаривали, будто с герцогом.
Джеймс пропустил мимо ушей не слишком лестное замечание судьи. Наконец — наконец-то! — он встретил кого-то, кто мог бы пролить свет на смерть его кузена и последующие похороны, не говоря уже о странном нежелании Эммы возвращаться в Англию. Не проронив ни слова, он смотрел на судью с выражением вежливого ожидания, ни в коей мере не отражавшего лихорадочного нетерпения, распиравшего его изнутри.
— Что ж, — задумчиво произнес Риордан. — В таком случае, полагаю, вы действительно имеете отношение к этому делу. — Он отодвинулся от стола, давая простор брюшку, выпиравшему из-под золотисто-зеленого жилета, и окликнул трактирщика: — Эй, Шон, налей-ка мне еще пивка. Значит, вы кузен викария? Теперь, когда вы об этом сказали, я и сам вижу сходство. Правда, вы намного крупнее. Вас-то О’Мэлли не прикончил бы одним ударом.