Дэрвуд торжествовал, что так удачно выбрал для себя спутницу жизни. Но вместе с тем ему стало ясно, что за последние несколько недель он наделал немало ошибок. Например, зачем ему было замыкаться в себе? Но с другой стороны, признание Либерти ошеломило его, лишив возможности трезво и рассудительно взглянуть на их отношения. И если ему нужно ее сердце, она должна быть уверенной в нем.
С такими мыслями Дэрвуд решил взяться за решение важной задачи: ему предстояло убрать последние преграды, которые все еще стояли у него на пути. На протяжении всего вечера он то и дело ловил Либерти глазами в толпе гостей. Она выглядела счастливой. Высший свет, который поначалу отказывался признать ее, стал оказывать ей знаки благосклонности. Неудивительно, ведь Дэрвуд сделал все для того, чтобы общество приняло ее в качестве его супруги. Он ни за что, ни при каких обстоятельствах не потерпит пренебрежительного отношения к ней.
Ему осталось лишь решить последнюю проблему. Засунув руку в карман, Дэрвуд нащупал там скомканный листок бумаги. Сегодня днем на имя Либерти пришла очередная угроза, и Эллиот поклялся, что как только выведет мерзавца на чистую воду, сделает все для того, чтобы вновь добиться от Либерти признания в любви.
— Виконтесса! — раздался рядом чей-то елейный голос.
Либерти почувствовала, как у нее по спине пробежал неприятный холодок. Этот голос мог принадлежать только одному человеку — Аддисону Фуллертону. Весело улыбнувшись Гаррику, она обернулась к хозяину дома:
— Добрый вечер, сэр.
Аддисон протянул ей свою пухлую руку. Либерти пожала ее, подавив в себе дрожь омерзения. Рука Фуллертона оказалась мягкой и влажной.
— Давно вас не видела. Надеюсь, вы в добром здравии?
— О да, чувствую себя превосходно. Я был просто в восторге, когда супруга сказала мне, что вы решили приехать к нам сегодня на бал.
Невзирая ни на какие приличия, Фуллертон буквально пожирал Либерти узкими глазками. Гаррик поспешил встать с ней рядом, обхватив рукой за талию.
— Фуллертон, — произнес он, — я бы тоже сказал, что рад вас видеть, но готов поспорить, вы мне не поверите.
Аддисон рассмеялся неприятным смешком — будто горло полоскал. У Либерти кошки на душе заскребли.
— Пожалуй, вы правы, — согласился Фуллертон, после чего вновь нагло воззрился на свою гостью. — Нашему знакомству с Фростом уже много лет.
— Я так и поняла, — отозвалась Либерти, ища глазами Эллиота. Но его, как назло, нигде не было видно. По крайней мере, успокоила она себя, ей вряд ли стоит опасаться скандала. Эллиот же, казалось, как сквозь землю провалился и если появится, то наверняка не раньше, чем ей удастся начистоту поговорить с Фуллертоном.