Самый очевидный маневр! Но если Ховард действительно использовал ее, Либерти, для того, чтобы разорить Эллиота, то что в таком случае будет самым очевидным маневром?
И в этот момент — Эллиот как раз рассказывал о том, как едва не задушил Фуллертона, — Либерти осенило. Она сбросила с себя одеяло.
— Господи! — выдохнула она с силой.
Эллиот оборвал фразу на полуслове:
— Куда ты?
Либерти бросила ему халат, затем потянулась за своим.
— Я знаю, где он! Эллиот, я знаю, где Ховард спрятал Арагонский крест!
Эллиот с трудом сдерживал нетерпение, пока Либерти зажигала лампу в бывшем зале, служившем теперь хранилищем коллекции Ховарда, а также рабочим местом Либерти и архивом. В тусклом свете огромная комната скорее напоминала склад. Принадлежавшие Ховарду сокровища — все то, что, по его мнению, призвано было обессмертить его имя, — лежали грудами вдоль стен. Некогда предметы особой гордости владельца, теперь они превратились в тяжкое бремя для молодой женщины, которая была вынуждена тратить время и силы на то, чтобы сохранить эти безделушки.
Либерти обходила комнату. Эллиот не спускал с нее глаз, любуясь ею. Редкостная грация Либерти зачаровывала его, он неотступно следовал за ней взглядом. Проходя мимо стола, Либерти рассеянно бросила корм в аквариум с рыбками. Волосы ее растрепаны, на щеках полыхает румянец от недавних любовных утех. Она казалась Эллиоту воплощением богини любви. Ее энергия, порыв покоряли его. Он не привык иметь дело с такими существами.
В Либерти не было ничего наигранного. Во все, что она делала, вкладывала душу, не волнуясь и не переживая о непредвиденных обстоятельствах. Дэрвуд полагал, что наверняка мог избрать для себя более спокойное существование, в котором не было бы места таким полуночным вспышкам деловой активности, когда ей вздумалось взяться за поиски прямо сейчас, сию же минуту. Дэрвуд наблюдал за рыбками в аквариуме, и ему снова пришло в голову, как замечательно уживаются они друг с другом. Нет, они действительно идеальная пара, две половинки одного целого.
«А в нашем целом, — подумал он, глядя, как Либерти снимает с нижней полки увесистый том, — она — лучшая половина».
— Вот здесь, — произнесла она, сдувая с книги пыль.
— Либерти, ты уверена, что это дело не может подождать до утра? — Он хотел снова оказаться с ней рядом в постели, прижать ее к себе, услышать от нее признание, что она любит его. Однако его ласкам Либерти предпочла копание в старых книгах.
— Эллиот, — она подняла на него удивленный взгляд, — неужели ты не понял? Я же сказала тебе — теперь я знаю, где надо искать Арагонский крест.