Он представлял себе, как приведет ее сюда ночью, когда небо будет усыпано звездами, а луна прочертит серебряную дорожку через весь пруд. Он разденет ее и будет ласкать до тех пор, пока тела их не сольются в блаженстве.
Данте следовало держаться от Ханны на почтительном расстоянии, но ее белая сверкающая лодыжка и нежные пальчики, трогающие воду, притягивали его словно магнитом. Волдыри и шрамы, которые он увидел, когда разул ее той ночью, зажили. Ему хотелось смыть и другие ее раны, сердечные и душевные, печаль, затаившуюся в серебристых глубинах ее глаз.
Он подплыл к ней под водой и, когда оказался на расстоянии вытянутой руки, поднялся во весь рост и выпрямился. Она вздрогнула и отдернула ноги от края камня, на котором сидела.
В это мгновение его заинтересовало, как бы она поступила, если бы он схватил ее за ногу и потянул в пруд. Если бы поцеловал ее настойчиво, горячо и требовательно.
Он изо всех сил старался скрыть эмоции и решил подразнить ее.
– А вы сами не хотели бы поучиться плавать? – спросил он, изогнув бровь. – Уверен, вы могли бы держаться на поверхности так же хорошо, как и Пип, просто вам нужно немного помочь.
– Нет, спасибо, – ошеломленно произнесла Ханна.
«Вряд ли мне когда-нибудь пригодится умение плавать», – подумала она.
«Оно может понадобиться тебе, когда я здесь буду заниматься с тобой любовью, чтобы можно было загнать тебя в воду, поймать и щекотать, пока ты не рассмеешься и не исчезнут все твои страхи».
Господи, что за мысли лезут ему в голову? Он ощущал на себе взгляд Ханны, скользивший по его поблескивавшим обнаженным плечам. Его охватила дрожь, когда он вспомнил, как она прижимала руку к его обнаженной груди.
– Мой дед считал, что каждый должен уметь плавать. Потому что даже самая лучшая лошадь может сбросить в быструю реку. – Остен поморщился. – Еще мой дед имел обыкновение выпить рюмочку перед охотой на лис.
– Он вас учил? Плавать, я имею в виду.
– Нет, меня учил отец.
При воспоминании об отце он, как обычно, почувствовал боль и решил сменить тему, но, к немалому своему удивлению, продолжил рассказ:
– Тогда мы жили в Италии, в семейном доме моего отца. Он взял меня с собой на самое красивое озеро, какое я когда-либо видел. Я заходил в воду все глубже и глубже, несмотря на его предостережения. Вдруг он нырнул, подплыл ко мне, схватил за ногу и потянул вниз.
– Представляю себе, как сильно вы испугались.
– Вообще-то его маневр обернулся против него.
При воспоминании об этом Данте не смог скрыть усмешки.
– Мне нравилось, когда меня окунали в воду. Остаток дня он так и делал. Для меня это была игра.