– Как вы смеете судить меня?
– О, я бы осмелился как следует всыпать вам, мисс Грейстон. Этот ребенок чуть было не умер из-за того, что вы отказались ответить мне на несколько простых вопросов.
– За деньги можно купить время, но не мою душу.
Он тихонько выругался.
– Вы хотите сделать меня ответственным за то, что произошло с Пипом. Так скажите мне, в чем состоял мой ужасный грех? В том, что я ненадолго вывел ребенка на солнце? В том, что предложил ему покататься на лошади?
– Без моего разрешения! Вы даже не спросили меня!
Он прищурился.
– Я задал вам много вопросов, мадам. Но ни на один не получил ответа. И что мне было делать? Пойти за вами, когда вы помогали служанке, и спросить: «Простите, мисс Грейстон, а ваш сын будет полумертвым от страха, если я посажу его на лошадь?».
– Вы могли написать мне записку или послать с вопросом слугу. Или выбрать множество других возможностей.
– Я не привык спрашивать разрешения у моих слуг, мисс Грейстон.
– Что ж, может быть, вам стоит к этому привыкнуть. Впрочем, для великого и могучего хозяина Рейвенскара это невозможно. – Ханна с трудом сдерживала ярость. – Слуги могут подумать, – продолжала она, – что они – люди, которым разрешается ощущать радость, боль и печаль. Это нарушит ваш стиль ведения хозяйства, и, Боже упаси, вам придется терпеть некоторые неудобства. Кроме того, все, что связано с Пипом и лошадью, бессмысленно. Зачем вам беспокоиться и брать Пипа на конную прогулку? Вряд ли вам доставляет удовольствие развлекать детей слуг.
– Просто время от времени я ощущаю необъяснимую потребность сделать что-нибудь хорошее. – Он покраснел и отвел глаза. – Каждый английский мальчишка ездит верхом! – выпалил он. – Я пошел бы на убийство, чтобы покататься на такой лошади, как Закат, когда был в возрасте Пипа. Какой мальчишка не сделал бы этого?
– Отец заставлял мальчика залезать на слишком горячую лошадь пять раз, а потом поклялся, что Пип будет ездить верхом, даже если они оба погибнут. А когда мать мальчика попыталась вмешаться, после того как лошадь сбросила его раз десять... это чудовище избило ее до полусмерти. – Ее глаза наполнились слезами. – Но на этом он не успокоился, – продолжила Ханна. – Он сказал Пипу, что не может унизиться перед друзьями, признавшись, что его сын не ездит верхом. И знаете, что он сделал, сэр?
– Не представляю себе, – ответил Данте.
– Пристрелил лошадь прямо на глазах у Пипа. – Она вытерла слезы тыльной стороной руки. – После этого негодяй сказал друзьям, что лошадь сломала ногу, когда Пип перепрыгивал через забор.