Гривс встал.
— То, с чем мы здесь сталкиваемся, представляет собой синтетическое, выведенное в лаборатории вещество нового типа, которое прежде нам было неизвестно, — пояснил он. — Хотя оно во многом похоже на популярный ныне «экстази», это вещество, кажется, совмещает характеристики и производит такой же эффект, как некоторые опиумные наркотики и средства, вызывающие галлюцинации. Короче говоря, это химический коктейль, созданный с определенной целью и предназначенный для молодого поколения. Согласно нашим первым исследованиям, это вещество можно производить в больших количествах при минимальных затратах. Пока еще оно не получило широкого распространения, что свидетельствует о том, что сейчас оно проходит стадию испытаний. Если наши предположения справедливы, эта гадость вскоре буквально наводнит улицы городов Европы, и вряд ли наша страна останется в стороне.
— А какая связь со вспышками насилия? — вступил в беседу старший лейтенант Фрэнкс.
— В настоящий момент прямой связи не прослеживается, — признал Гривс, — но из того, что нам сейчас известно, одно из главных последствий употребления наркотика — ощущение всевластия и вседозволенности. Человек освобождается от всех моральных пут, у него появляется такое чувство, будто можно не опасаться никаких наказаний за аморальные и незаконные действия. Мы не уверены, повышается ли прирожденная агрессивность, поскольку испытания продолжаются. Но наши спецы вполне категорически заявляют, что использование этого наркотика определенно дает человеку, который его принял, стимул для насилия, а этого вполне достаточно для большинства сегодняшней молодежи. Им только этого и недостает.
Снова в разговор вмешался министр внутренних дел.
— Есть и другие факторы, вызывающие еще большее беспокойство, — указал он. — Далеко не последний из них — чрезвычайно широкий размах, который приобрели крайне правые движения и фракции, возникающие по всей Европе в настоящее время. Многие, если не все, инциденты, которые вы только что видели на экране, кажется, были вдохновлены подобной идеологией. Отсюда следует неизбежный и тревожный вывод.
Он прервал свою речь и вновь взглянул на Гривса.
— Возможно, вы поясните, что мы сейчас думаем по этому поводу.
Гривс согласно кивнул и продолжил рассказ:
— В том, что мы все увидели, бросаются в глаза два тревожных фактора. Первый — высокая степень организованности, и второй — степень вооруженности и качество оружия, которым обладают эти люди. Мы имеем дело не с мальчишками, размахивающими ножами с выскакивающим лезвием либо случайно попавшим им в руки пистолетом. Мы имеем дело с профессионалами, вооруженными автоматическими пистолетами, автоматическими винтовками, помповыми ружьями, даже гранатами.