– Неплохое представление, ребята, – сказала она, давая чаевые обоим.
Было уже абсолютно темно, но температура держалась где-то около 80 градусов по Фаренгейту. Страшно представить, как жарко будет днем! Ханна принялась обмахиваться картой их маршрута – такие карты переводчица раздала по приезде всем тридцати двум членам группы.
– Идите к автобусу, а я пока тут закончу, – сказала она, показывая на автобусы, дожидавшиеся своих пассажиров подобно серебряным гигантам в плавящемся от жары воздухе.
Переводчицу звали Флора. В синей блузке и кремовых шортах она выглядела свежей и деловитой. «Ей понадобится все ее спокойствие, чтобы справиться с тем ужасным грубияном, который сидел передо мной в самолете», – подумала Ханна. Он непрерывно жаловался на холодную еду и требовал разъяснений, заплатят ли им компенсацию за часовое опоздание при отлете. «Жуткий грубиян», – с отвращением решила Ханна. Во время оформления виз в Луксоре только глухой не расслышал бы его саркастических замечаний по поводу низкой эффективности работников-египтян.
– И это аэропорт?! – орал он, пока толпы с прибывающих самолетов искали своих гидов, пытались обменять деньги и пройти визовый контроль. – Настоящий позор, черт побери! И они смеют приглашать европейцев в это богом забытое место! Никаких указателей, никаких служащих, плохое кондиционирование… Неудивительно, что эти ребята позволяли столько лет управлять собой иностранцам. Вот что я вам скажу: дайте мне только вернуться, и я напишу письмо в «Айриш тайме» и египетское посольство!
Ханна понять не могла, зачем он поехал за рубеж, если собирался безостановочно жаловаться на жару и позволять себе расистские высказывания по поводу местных жителей.
Отпив глоток минеральной воды из своей бутылки, она принялась наблюдать за вспотевшими людьми, которые, тяжело дыша, лезли в автобус, повторяя: «Ну и жара!»
– Жарковато, – выдохнула крупная блондинка, ее соседка по самолету, засовывая свою сумку на полку над головой и тяжело плюхаясь рядом с Ханной.
– Это нам по заслугам за то, что плохо слушали агентов, – улыбнулась Ханна. – Ведь нас предупреждали, что в августе в Египте нестерпимо жарко.
– Они так говорили? –Женщина принялась рыться в огромной сумке, откуда наконец извлекла небольшой пакет апельсинового сока. Она сунула в него маленькую пластмассовую трубочку, с наслаждением напилась и сказала: – Мой ничего подобного не говорил. Я сказала, что свободна только в августе, и он зарезервировал мне путевку. Понимаете, мои дети уехали на август. Меня зовут Лиони, – добавила она.