Его сердце остановилось.
– Ты о чем?
– Ты сказал, что доверял себе. Значит, ты встретил в Новом Орлеане другую женщину. Которую полюбил больше, чем меня.
– Откуда у тебя взялись эти сумасшедшие мысли? Не было никакой другой женщины, Андри.
– Конечно, была. Иначе бы ты никогда не уехал. Я знаю, как много для тебя значила Компания. Но ты не хотел потерять из-за меня ту женщину, потому, что Джозеф никогда бы не уволил и не попросил бы меня уехать. Поэтому уехал ты. Но ты должен бы сказать мне правду. Я бы все поняла.
Но как она могла думать, что он мог любить кого-то больше чем ее?
Быстро подойдя к девушке, он взял ее за плечи.
– Ты не права. Абсолютно не права. Мне было очень хорошо с тобой. Дьявольски хорошо. Но это го оказалось не достаточно, чтобы я смог забыть. – Чтобы он смог забыть измену отца, или заглушить опасение, что он слишком похож на него. – Этого было не достаточно, чтобы я остался.
Андреа вздрогнула.
– Очевидно.
Она попыталась освободиться из его объятий, но он не дал ей этого сделать.
Не находя слов для убеждения, что проблема была не в ней, он решил доказать ей это своей страстью. И он сделал то, о чем мечтал эти три часа, когда он увидел ее сегодня.
О чем мечтал каждый день, с тех пор, как она купила его на аукционе.
Он ее поцеловал.
Она оставалась безучастной при первом поцелуе, второй смягчил ее, четвертый заставил ее выгнуться и прижаться к нему всем телом.
Желание опалило ей кожу и участило дыхание.
Пульс дико забился у нее где-то в горле.
Незаметно один за другим Клай вытащил заколки из ее волос, и они мягким золотым каскадом упали ей на спину.
Его сердце ухнуло куда-то вниз, а пульс набатом застучал в ушах.
Он мечтал бросить ее на диван и взять, словно пират, штурмующий судно.
Он хотел трогать ее всю с головы до ног. Хотел забыться в ней, пока у них не останется сил, чтобы двигаться.
Погладив большим пальцем ее распухшую от поцелуев нижнюю губу, он провел рукой от ее плеч к талии и назад. Стоя пред ним, она дрожала, вздыхая сладкий запах его кожи. Ее зрачки были расширены от желания и глаза потемнели.
Рассудок подсказывал Клаю, что он должен остановиться пока не поздно. Но он не мог.
Дотронувшись до ее груди, он начал ласкать напряженные соски Андреа.
Стон, вырвавшийся из ее груди, был для него лучшим подарком.
Заведя руку ей за спину, он нашел застежку от ее платья, дернул ее, приспустив платье до талии.
Обхватив ее ягодицы, он крепко прижал Андреа к себе. Задыхаясь от возбуждения, она потерлась грудями е его грудь, вонзив ногти ему в спину.
Схватив подол его рубашки, она потянула ее на себя.