– Оставьте ваши комплименты для дам, которые на них реагируют. Я уже вышла из этого возраста. – Леди Маргарет одарила его милой улыбкой. – Думаю, дурная слава, которую вы заработали благодаря своим переводам стихов, обеспечила вам в Лондоне толпы поклонниц. И каждая из них жаждет стать миссис Пирс.
– Какие там толпы! Может быть, их всего дюжина или две. – Он подмигнул ей. – И сомневаюсь, что они мечтают именно о свадьбе.
Дилан рассмеялся, а вместе с ним и леди Маргарет. Шарлотта даже не улыбнулась. Интересно, она оскорблена этой двусмысленностью или просто ей скучно?
– Я сейчас пишу статью о браке для «Газетт», – заявила Кэтрин. – Это важный шаг как для женщины, так и для мужчины. Но после свадьбы все меняется. Мужчины несут бремени бесконечного чадорождения. – Она вздохнула. – Равнодушные грубые животные.
Может быть, как раз сейчас надо предложить Грейнджерам попробовать их собственную горькую пилюлю.
– Но, мисс Грейнджер, а как же удовольствие?
– Удовольствие?
– От воспроизведения потомства. Кэтрин слегка порозовела.
– Да, надо признать, что с процессом чадорождения связано некоторое физическое наслаждение.
– Да, безусловно. – Ее мать послала ему еще одну улыбку. – Безусловно, мистер Пирс большой авторитет в этом вопросе.
Он снова чуть не подавился тартинкой. – Я?
– Я читала ваши переводы «Песен раджи». Какая разнузданная безнравственность! Я держу ее под замком, чтобы она не попалась на глаза Майклу.
– Я не знала, что у нас есть эта книга. – Голос Кэтрин звучал обиженно.
– Я дам тебе почитать лишь перед твоей первой брачной ночью, дорогая, да и то если ты когда-нибудь соберешься выйти замуж. – Леди Маргарет покачала головой. – В этих вещах с арабами никто не сравнится. Эти удивительные позиции…
– Мама… – оборвала ее Шарлотта.
– Мне это нужно не для того, чтобы подготовиться к замужеству, – сказала Кэтрин.
Ее мать пожала плечами:
– То же самое всегда говорила Шарлотта. И я ей верила, пока в один прекрасный день не получила от нее телеграмму из Египта, которую она уже подписала как миссис Фэрчайлд. – Она вздохнула. – У меня даже не было времени сделать оглашение в церкви. Они обвенчались в Каире в конце полевого сезона. Какое-то стремительное ухаживание. Не сватовство, а пустынный смерч.
Дилан перевел взгляд на Шарлотту. Та уставилась в потолок и была явно смущена. Он не мог представить себе Шарлотту Фэрчайлд, потерявшую голову от любви или от страсти. Знают ли невинные девушки разницу между этими понятиями? Он почувствовал внезапный приступ ревности к молодому египтологу, который был ее первым возлюбленным, который познакомил ее со страстью. В любви Шарлотта, наверное, похожа на стремительный и горячий пустынный ураган.