— Надо сознаться, что я многое узнала в эту ночь, — заметила полковая лошадь. — Скажите, джентльмены разборных пушек, чувствуете ли вы наклонность щипать траву, когда в вас стреляют из крупных орудий, а позади вас шагает Двухвостка?
— Мы так же мало склонны есть в это время, как садиться, позволять людям стрелять через нас или кидаться в толпу солдат, вооружённых ножами. Я никогда не слыхивал ничего подобного. Горная площадка, хорошо уравновешенный груз, погонщик, который, я знаю, позволит мне выбирать дорогу — и я к вашим услугам; но все остальное — нет! — сказал Билли.
— Понятно, — протянула полковая лошадь, — не все устроены одинаковым образом, и я вполне ясно вижу, что, благодаря вашему происхождению с отцовской стороны, вы не в силах понимать многое.
— Прошу не касаться моего рода с отцовской стороны, — сердито возразил Билли; (ни один мул не любит напоминания о том, что его отцом был осел). — Мой отец был джентльмен с Юга, и он мог сбить с ног, искусать и разорвать ногами в клочья любую лошадь, попавшуюся на его пути. Помни ты, большой коричневый Брембай!
Брембай значит дикая невоспитанная лошадь. Представьте себе чувство скакуна, которого ломовая лошадь назовёт «клячей», и вы поймёте, что испытал австралийский полковой конь. Я видел, как в темноте блеснули его белки.
— Слушай ты, сын привозного с Малаги осла, — сказал он сквозь зубы. — Знай, что с материнской стороны я в родстве с Кербайном, который выиграл мельбурнский кубок. Там, откуда я, мы не привыкли, чтобы нами управляли плохо подкованные мулы с языком попугая, с глупой головой и служащие в батарее духовых пушек, стреляющих горохом. Ты готов?
— Поднимайся, — взвизгнул Билли.
Они оба стали друг против друга на дыбы, и я ждал, что начнётся ожесточённый бой, но вдруг из темноты справа послышался горловой раскатистый голос:
— Из-за чего вы дерётесь тут, дети? Успокойтесь.
Оба животных, фыркнув с досадой, опустились на ноги, потому что ни лошади, ни мулы терпеть не могут голоса слона.
— Это Двухвостка, — сказала полковая лошадь. — Я не выношу его. По хвосту с каждого конца! Противно!
— Я испытываю то же самое, — сказал Билли, подходя поближе к полковой лошади. — В некоторых отношениях мы с тобой походим друг на друга.
— Я думаю, мы унаследовали это сходство от наших матерей, — заметила полковая лошадь. — Не стоит ссориться. Эй ты, Двухвостка, ты привязан?
— Да, — ответил Двухвостка и засмеялся во весь свой хобот. — Меня загородили на ночь, и я слышал все, что вы говорили. Но не бойтесь: я не перешагну изгороди.