— Все-таки я поняла, что Фрэнк не тот мужчина, с которым я хотела бы прожить жизнь.
— Хм-м, — снова хмыкнула служанка. — Я очень удивилась, когда узнала, что вы дали ему от ворот поворот. Девушки на выданье очень скоро понимают, что таких мужчин, как мистер Гудмен, не встретишь каждый день.
Эмелайн не могла объяснить этой доброй женщине, что Фрэнк Гудмен — при всех его достоинствах — был очень скучен. Своей хорошо поставленной речью и неуклюжими ухаживаниями Фрэнк не вызывал у Эмелайн абсолютно никаких чувств. Ни малейшей искорки. А Эмелайн хотелось огня. Она жаждала бури, урагана страсти. Конечно, Эмелайн даже не знала, существует ли на самом деле такая сильная страсть, или подобное можно найти только под глянцевыми обложками любовных романов, которыми она зачитывалась с детства. Совершенно точно девушка не замечала никакой такой страсти среди уважаемых супружеских пар, которые видела здесь, в Уилтшире. Насколько она знала, все эти истории про любовь были просто одна большая выдумка — чтобы заманить толпы людей в библиотеки.
Скорее всего, что ни один мужчина никогда не любил женщину так сильно, чтобы ему даже всей жизни не хватало для удовлетворения страсти, которую он испытывал к своей любимой. И, возможно, ни одна женщина не любила ни одного мужчину так глубоко, что быть без него означало немыслимое, невыносимое страдание. Но именно о такой страстной любви мечтала Эмелайн.
— Я убедилась, что мы с Фрэнком Гудменом не подходим друг другу, — объяснила она. — И, сказать по правде, едва только он узнал меня чуть получше — мои чувства и мечты, я имею в виду, — он сразу обрадовался, что получил отказ.
— Ладно, ладно, мисс Эмелайн. Сейчас уже поздно об этом говорить. Вы малютка, которая хочет все делать по-своему.
— Малютка, — с улыбкой согласилась Эмелайн.
Пегин стала вынимать содержимое шкатулки и аккуратно раскладывать на покрывале простой кровати. Эмелайн подошла, чтобы тоже взглянуть на разные булавки, ножнички, бусинки. Может, что-то взять на память о матери?
— Наверное, у вас есть мужчина, о котором вы мечтаете, — предположила Пегин.
— Нет. Как ты сама сказала, девушка на выданье…
И она замолчала. К чему говорить, если и так все понятно.
— Вы, значит, хотите сказать, что уже не надеетесь выйти замуж?
— Думаю, что так.
Эмелайн припомнила трех или четырех джентльменов, которые обращали на нее особое внимание за последние несколько лет. Хотя она помнила их имена, но их лица, казалось, стерлись и превратились в одно, тоже не очень различимое, похожее на лицо Фрэнка Гудвина. Она вздохнула. Неизвестность, пустота и одиночество. А также дикий любовный голод. Вот что ждало ее впереди. Но лучше оставаться старой девой, чем жить с кем-то и тосковать всю жизнь без любви.