Часов в восемь, едва дождавшись, когда Эльвира Леоновна уйдет на службу, Владимир вышел на улицу.
Надо ехать к Сергею, в Южнокаменск. Завтра как раз условленный день встречи. От Сергея он услышит слова ободрения. И, может быть, исчезнет это гнетущее чувство, терзавшее его все последнее время.
На улицах, несмотря на ранний час, было оживленно. Люди торопились на работу. Мальчишки и девчонки в красных галстуках спешили в школу. Их звонкие голоса серебряными колокольчиками вплетались в музыку пробудившегося города.
Мирный город, будничный и спокойный. Сколько раз приходилось Владимиру видеть в городках Западной Германии отряды юнцов, шагающих строем за молодчиком, точь-в-точь похожим на тех, каких он встречал мальчишкой в армии Гитлера, ворвавшейся в его родное село. Сколько раз по радио слышал он квакающие голоса, твердившие о коммунистической опасности, о том, что социализм надо уничтожить, пока он окончательно не окреп.
А здесь? Он тоже слушал радио. Никто не кричит, что надо уничтожить Запад.
И вот эти мальчишки и девчонки в красных галстуках… Они щебечут о дальних стройках, о путешествиях… Интересно, преподается ли у них в школе военное дело, стрельба, бывают ли «атомные тревоги», как в школах на Западе?..
Владимир нарочно убавил шаг и пошел следом за двумя мальчуганами, самозабвенно спорящими о чем-то.
– Алешка! Тоже – сказал! Алешка по прыжкам в длину на соревнованиях первое место занял. А что у него тройка по русскому, подумаешь – беда! Исправит.
Владимир невольно улыбнулся. Он тоже в детстве хорошо прыгал в длину. И у него по русскому была тройка. Да и звали его так же – Алешкой…
– Все равно… Все равно… Лида сказала, что с двойками и тройками на спартакиаду никто не поедет.
– Вот ты и помоги. У тебя же по русскому пятерка.
Ребят и Владимира обогнала группа молодых людей, наверное, рабочих. Шпион услышал обрывок фразы:
– Ты, Петро, не сомневайся. Завтра же, как тебе вселяться, всем цехом пойдем и поможем внести вещи. А что седьмой этаж – пустяки. Встанем на каждой площадке – и порядок…
«Человек вселяется в новый дом», – догадался Владимир.
Стройки, стройки… Только сейчас он вспомнил, что всюду, мимо какой бы станции он ни проезжал, по какой бы улице ни проходил, везде возводились дома, двигались краны, росли кирпичные стены… Неужели Россия так богата, чтобы строить столько домов и одновременно готовиться к войне? На Западе он видел строительства куда реже. Зато попадались то и дело полигоны, предостерегающие надписи: «Въезд запрещен – военная зона…»
«Для чего? Для чего? – стучало сердце. – Для чего он здесь?»