– Ты была великолепна, – с улыбкой шепнул Ленард, когда они, обессиленные бурной близостью, лежали в объятиях друг друга.
Клеменси было приятно, но все же не эти слова она мечтала услышать. Тех, которых она ждала, Ленард не произнес еще ни разу. Зато с ее губ эти слова могли сорваться в любой момент. Вот сейчас, например, очень хочется сказать: «Ленард, я люблю тебя…»
– Однако, – пробормотал Ленард, – полагаю, нам пора пошевеливаться. Гости не должны дожидаться хозяев.
– Да.
Клеменси вдруг обуяли тревожные сомнения – все ли у нее в порядке с головой? Ибо у нее мелькнула дикая мысль: я оказалась самой глупой женщиной на земле, потому что полюбила человека, которому нужна лишь для удовлетворения примитивных плотских желаний.
Между тем Ленард встал с кровати и пошел в ванную. Через минуту Клеменси услышала шум воды.
Почему я все время внушаю себе эти романтические бредни о том, что Ленард может влюбиться в меня? Почему надеюсь услышать от него слова признания? По прошествии восьми месяцев супружеской жизни мне пора бы уже научиться смотреть на вещи реально. Да, я нравлюсь ему, он уважает меня, но вряд ли в нем когда-нибудь проснется любовь ко мне.
– Милая, тебе следует поторопиться, – сказал Ленард, вернувшись в спальню.
Его бедра были обмотаны банным полотенцем, капли воды блестели на плечах и на мускулистой груди, зачесанные назад густые черные волосы открывали красивый высокий лоб. При виде его в голове Клеменси мелькнула упрямая мысль: нет, я никогда не откажусь от своей мечты. Не откажусь, по крайней мере, в те месяцы, которые нам осталось прожить вместе.
– Кстати, забыл сказать тебе! Сегодня утром я встретил в городе Беатрис, – как бы, между прочим, сообщил Ленард.
Клеменси вздрогнула. У нее появилось какое-то мрачное предчувствие.
– Я думала, Беатрис живет в Сан-Франциско с тех пор, как стала женой Джима.
– Да, они живут там, а сюда Беатрис приехала погостить у своих друзей.
– Понятно… – задумчиво протянула Клеменси.
– Я сказал Беатрис, что если она захочет, то может заглянуть к нам сегодня вечером. Ты не возражаешь?
– А почему я должна возражать? – удивилась Клеменси, хотя в душе она возражала, и даже очень. – Она явится на прием с Джимом?
– Не думаю.
– Тогда ее визит окажется для тебя своеобразным напоминанием о добрых старых временах, не так ли? – дерзко спросила Клеменси.
Она старалась казаться равнодушной ко всему, что было связано с именем Беарис, однако ей плохо это удавалось. Мысль о том, что среди других гостей на приеме будет присутствовать бывшая подружка Ленарда, совсем не вызывала в ней энтузиазма.