– Ты с кем-нибудь из них знакома? – спросила Изабелла. Сплетни ее так распалили, что у нее заблестели глаза. – Можем собраться, устроить девичник, и они нам все расскажут. Как думаешь?
– Я думаю, нам с тобой лучше держаться уединенно. Лично я не имею ни малейшего желания слушать о чужих проблемах.
Изабелла поджала губы.
– Слава богу, у тебя с мужем все в порядке, – проворчала она, разглядывая наряды сестры, развешанные в шкафу. – А то это заведение можно было бы переименовывать в «Клуб разведенок». Как тебе идейка?
– Да, – бесстрастно отозвалась Лола. – Ничего себе идейка.
* * *
По дороге назад в «Дорчестер» Шелби не выдержала.
– Какой же ты подонок! – На глазах у нее блеснули слезы.
– Поздновато до тебя дошло! – съязвил Линк.
– Зря я за тебя вышла.
– Скажи погромче, дорогая, а то водитель не слышал.
– Мои родители – достойные люди. Им совершенно ни к чему слушать обо мне разные гадости.
– Какие гадости? – небрежно переспросил он. – Я только сказал им, что ты продемонстрировала всему миру свои сиськи. Это же не сравнить с тем, что делала Шэрон Стоун в «Основном инстинкте»! Хотя… думаю, если бы роль тебе понравилась, ты бы и там сыграла, а?
– Заткнись! – закричала Шелби. – Я не желаю с тобой разговаривать!
– Ах да, понятно, – ехидно протянул Линк. – Говорить гадости про меня в интервью можно, но боже меня упаси обсуждать твои роли с твоими же родителями! Это просто конец света. Очень извиняюсь, мисс Целомудрие.
Шелби ничего не ответила и отвернулась к окну. Она прекрасно знала, что для отца невыносима сама мысль о том, что дочь появилась на экране голой, а мать считает это настоящим предательством с ее стороны. Они не понимали, что это блистательный фильм, а откровенная сцена органично вписана в сюжет. Это было сделано не на потребу публике, без этой сцены фильм бы много потерял.
Черт бы побрал Линка! Кто его тянул за язык?
Остаток пути прошел в молчании.
– Я отправляюсь в казино, – заявил Линк, когда они подъехали к отелю. – Хочешь со мной?
– Нет, – отрезала Шелби и вышла из машины. Устала она его нянчить. Пусть себе едет играть, пусть останется без гроша, пусть его сфотографируют падающим с ног с перепоя, пусть пристает к бабам. Теперь ей наплевать.
Рядом с «Дорчестером» собралась группка поклонников. Меньше всего ей сейчас хотелось раздавать автографы, но было холодно, а швейцар предупредил, что эти безумцы могут тут и всю ночь простоять. Некоторые держали в руках ее старые фотографии, сделанные, когда она еще снималась на английском телевидении.
Шелби нацепила на лицо улыбку, подписала фотографии и только потом, ежась от холода, вошла в вестибюль.