Совсем недавно выглядело это так. Мальчик со способностями к точным наукам ехал по приглашению благотворительной организации поучиться в американской школе. В середине девяностых это воспринималось как путешествие в земной парадиз.
И действительно. Просторное школьное здание, доброжелательные и внимательные учителя, приветливые одноклассники. Изобилие компьютеров. Превосходные лаборатории. Школьная обсерватория. Громадная библиотека. И при этом во всем графстве (дело было на Старом Юге) не оказалось ни одного учителя точных наук – ни физики, ни математики. В результате парню по возвращении к родным пенатам пришлось поступить на факультет иностранных языков, которыми срочно обзавелся бывший инженерный вуз, пытающийся мимикрировать под университет. А там у молодого человека начались проблемы – он говорил на настоящем, живом американском английском, а попал в руки педагогов, три поколения которых живого англосакса не видело…
И обратим внимание – дело-то было еще до компьютерной революции. Физику с математикой не хотело учить поколение, воспитанное традиционными аналоговыми медиа и развлечениями.
А потом пришел Интернет. С его, в передовых странах безлимитным, хотя еще «узкополосным», доступом. Эра общения в чатах, поиска информации в Сети. Не рыться в толстых книгах, а сразу получить удобный и компактный ответ. Очень практично!
И вот в начале двухтысячных преподаватели самых известных зарубежных университетов (фонды, находящиеся в их распоряжении, не уступают по размеру культовому Стабилизационному фонду) отметили новую проблему. Студенты потеряли способность работать с «длинными нарративами». То есть с книгами, более-менее солидными по объему.
Обратим внимание – речь не идет о выходцах из семьи «Джо шесть банок» [Неполиткорректное прозвище американского работяги, любимое развлечение которого – упаковка пива на диване перед телевизором]. В таких университетах учится класс высший и самый верхний слой класса среднего. Среда, где традиционно читали, и читали очень много. Именно те, кто обеспечил деловой успех Amazon’у.
И вот молодежь отказывается от книг. Ребята, хорошо осведомленные об окружающем мире. Работоспособные – перед компьютерами, даже с учебными программами, просиживают дни напролет. Превосходно выполняющие формализованные операции. Охотно работающие волонтерами в различных благотворительных проектах. И – утратившие навык работы с объемистым текстом.
Это пугает преподавателей – снижение качества образования приведет к падению платы за него и, что еще страшнее, – к уменьшению пожертвований в университетские фонды со стороны бабушек и дедушек студентов. Профессура выкручивается – текст учебника режется на мелкие фрагменты [См. также прошлый номер «КТ», заметку «…» в рубрике «Новости». – Прим. ред.]. Связи между ними устанавливаются языком гиперссылок, более привычных молодому поколению.