На другой день он едва дождался появления на работе Димки.
— Димон, ты слышал что-нибудь насчет бала-маскарада, который устраивает концерн «Юг-продукт»?
— Еще бы не слышать, весь город гудит: его директор Юрий Григорьевич Маслаченко утер нос всем, даже краевому отделу культуры. Первый приз за карнавальный костюм — «Жигуль», «десятка». Такого прежде не было. Народ к ним будет ломиться.
— А вы с Людмилой? — нарочито равнодушно спросил Максим.
— Что — мы? — смутился Димка. — Нам, само собой, Ритка билеты принесла… Макс, ты пойми, я здесь человек подневольный…
— И никакого подхода у тебя к Маслаченко нет, — докончил за него Максим.
— Почему же нет, есть! — Димка все еще не врубался. — Это тот самый Маслаченко, с которым мы пару раз ездили на соревнования по боксу. Правда, выступали в разных весовых категориях…
— Не могу понять, с чего вдруг столько лет я считал тебя своим лучшим другом, — словно недоумевая, тихо проговорил Максим.
От неожиданности у Димки отвисла челюсть.
— Ты чего, Макс, что я тебе плохого сделал! — засуетился тот, недоумевая, и вдруг его лицо прояснилось. — Неужели ты хочешь пойти на этот маскарад?
— Представь себе, хочу, но разве тебя интересуют мои желания?
— Интересуют, очень даже интересуют! Максик, чтобы я не расстарался для тебя? Да быть такого не может! — Он защелкал пальцами по кнопкам мобильника, немного подождал и заговорил в трубку: — Юрка, Маслаченко! Это Дим говорит, Левик. Узнал? Не звонил. Столько лет. Работа засасывает, ты же понимаешь. Что-то надо, само собой! Чего ты из-за ерунды волну гонишь? И что, многие вдруг объявились? Заинтриговал ты город, старик, заинтриговал!.. Так я подъеду за билетиком? Зато какую мебель мы соорудим тебе в твой новый офис! На фиг тебе французская! Поверь другу прежних лет, у нас ничуть не хуже и в два раза дешевле. А для друзей — в два с половиной. Я завезу тебе наш проспект. Надеюсь, что ты не стал снобом, для которого главнее всего этикетка? То-то же!
Он спрятал в карман мобильный телефон и лукаво взглянул на товарища.
— Сейчас привезу тебе пригласительный билет. А то развыступался: дружба врозь, то да се! Наверное, я просто забыл, что такое любовь. Ничего не поделаешь, годы! Смотри моей Милке не проболтайся, а то она меня со свету сживет.
— Неужели твоя жена намеревается скрыть от Маргариты, что мы с тобой знакомы? — удивился Максим.
— И намеревается, и уже скрыла.
Максим не стал признаваться Димке, что он довольно близко знает Маслаченко. Не хотел, чтобы тот, как и все его гости, до срока узнал его под маской. Инкогнито так инкогнито!